Семейная реликвия

– Не беспокойтесь, мадам, я всё сделаю наиаккуратнейшим образом, – Антон, сам не ожидая от себя, перешёл на галантный лексикон, пытаясь успокоить пожилую даму.

Детектив усмехнулся про себя: ох, уж эта слепая родительская любовь. Но у него самого такие же сверхзаботливые мама с бабушкой. Всего лишь пару лет назад он, будучи опером, занимался трудным и опасным делом – борьбой с распространением наркотиков. В перестрелке при задержании наркокурьеров его ранили. Родня окружила взрослого парня таким плотным кольцом, что он с трудом выдержал эту опеку. Бабушка даже кормила своего любимого Антошу с ложечки, когда тот лежал на больничной койке. Лечащий врач улыбался в усы, видя такую идеалистическую картину. Антон потому и детективное агентство открыл, что родственники взяли с него торжественное обещание: он заканчивает со своей полицейской карьерой.

Расследование

Начинать разбор происшествия он решил с сына хозяйки. Как он понял из рассказа Татьяны Егоровны, Александр уехал за границу после снятия с него условной судимости. Антон просмотрел прошлое дело, ему нужно было понять, сможет ли психологически стать вором человек, который намеренно сбывал копии дорогих картин иностранцам. Нашёл интересную информацию про художников русского авангарда, полотна которых приобрёл некий иностранный гражданин и выставил их в Музее изящных искусств. При этом он утверждал, что купил их на распродаже музейных фондов. Оказалось, что все картины – подделка.

– Ого, – подумал сыщик, – это надо же, какие у нас ценные таланты! Так умеют копировать картины, что даже международные эксперты запутались в оценках.

Хотя Александр оказался старше сыщика, это не помешало им найти общий язык. Они разговаривали по видеосвязи и симпатизировали друг другу, перейдя сразу на «ты». Художник загадочно улыбнулся, когда Антон напомнил о давнем деле с картинами. Рассказал, что, действительно, в студенческие годы они с друзьями, занимаясь в запасниках музея, додумались делать копии известных авторов и сбывать их, выдавая за подлинники. После нескольких сделок их разоблачили и привлекли к ответственности, но отец его друга – высокий полицейский чин, помог им выкрутиться. Сейчас они с другом – серьёзные бизнесмены и открыли собственную арт-галерею для продвижения картин молодых художников. Он даже для раскрутки бизнеса продал московскую однушку.

Александр очень огорчился пропажей из шкатулки матери старинной драгоценности:

– Для мамы – это огромная потеря, не столько материальная, сколько моральная. Она придавала этой брошке большое значение, считая оберегом семьи. Мама не разрешала доставать эту драгоценность из тайника без особых причин, поэтому мы видели её не так часто. Была мысль попросить маму продать эту брошь, когда мне нужны были деньги, но я так и не осмелился завести об этом разговор. Пришлось продать квартиру.

– Саша, скажи, могла эта вещь продаваться на торгах? Татьяна Егоровна увидела подобную брошь в интернете, выставленную на знаменитом аукционе.

– Нет, Антон, мамину драгоценность не так просто продать. Когда меня заинтересовала эта вещичка, я нашёл про неё всю информацию. Продать нашу семейную реликвию за большие деньги невозможно. Если только подпольным коллекционерам. Но это им неинтересно, выставляться нельзя, перепродать тоже.

– Нельзя продать, потому что Татьяне Егоровне так дорога эта вещь или по другим причинам? – уточнил сыщик.

– Антон, послушай, что известно о такой редкой брошке, и сам сделай вывод. Возможно, мой рассказ натолкнёт тебя на какую-то версию, – Александру искренне хотелось помочь детектив.

***

«Драгоценность, которую старая барыня подарила нашей прабабушке, Татьяне Никитичне, на самом деле вензель или, как его ещё называют, фрейлинский шифр.

Яндекс. Фото из открытых источников

Это золотая брошь, усыпанная бриллиантами, в виде инициала царствующей императрицы. Такие знаки отличия давали придворным дамам, которые входили в свиту. Фрейлиной могла стать девушка из обедневшей дворянской семьи, если она была выпускницей института благородных девиц. Барыне этот знак перешёл от её бабушки, которую пожаловали шифром Александры Федоровны, жены Николая Первого, как лучшую выпускницу Смольного. Поэтому брошь была выполнена с вензелем «А».

Однако, принадлежащий нам фрейлинский шифр официально нельзя продать или выставить. Во-первых, нет голубой Андреевской ленты, на которую он прикреплялся. Во-вторых, нет доказательств его принадлежности нашей семье. Старая барыня не отдала ленту Танюше. Наверное, в суматохе забыла или посчитала, что это не нужно крестьянской девчонке. Скорее всего, это был просто сентиментальный порыв, этакое оригинальное прощание с родиной. Тем более, она не знала, довезёт ли свои драгоценности в целости и сохранности до московского имения.