Семейная реликвия

– То есть как… искать! Где же я его найду? – испугалась Котя.

– М… Ну ладно. Так и быть. Я буду искать, а ты варить пельмени. Умеешь?

Издевается он над ней, что ли?

Котя молча выбралась из-за стола и потопала в кухню.

Она не умеет варить пельмени! Это же надо такое ляпнуть!

Через двадцать минут Котя внесла дымящуюся тарелку с пельменями, не забыв прихватить баночки со сметаной и горчицей.

– Вот это дело! – обрадовался Игнат, потирая руки. – Давненько я не брал в руки шашечек!

Котя прищурилась.

– Если думаешь, что я «Мертвые души» не читала, то ошибаешься.

– Так ты у нас образованная? Из хорошей семьи? Ну и кто у нас родители? Наверное, школьные учителя?

– Не угадал. Мои родители были врачами и разбились, когда летели на вертолете спасать попавших в расщелину туристов.

Игнат положил вилку и внимательно посмотрел. Извиняться и утешать он не умел. Да, похоже, от него этого и не ждали. Стойкая девочка и, наверное, сильная.

– С кем же ты живешь тогда?

– Уже два года живу одна, – сухо ответила Котя. – Ты со сметаной любишь или с горчицей?

– Вали то и другое сразу.

– А так делают?

– Только так и делают!

Они взяли вилки и стали есть из одной тарелки, как будто это было самым обычным делом.

– Нашел кого-нибудь? – спросила Котя, уверенная, что у него ничего не вышло.

– Обижаешь, хозяйка, – напирая на букву «о», ответил Игнат, жуя.

– Нашел? По физиономии? А такое возможно?

– Возможно, если знаешь, как это делается, – непонятно ответил Черный.

– Кого из них?

– Обоих, как подрядился.

– Неужели? – поразилась Котя и снова подумала, что Игнат подозрительно быстро справился с задачей. – Ну и кто они?

– Банкир – самый что ни на есть банкир. Чистокровный. Из высшего эшелона. Женат. Двое детей. Фамилия – Обуховский.

– Если это тот, о ком говорил Серега, то Эльвира к нему липла.

– Это увеличивает его шансы. То есть, возможно, он именно тот, кто нам нужен. Обуховский, оказывается, известный ловелас. И, судя по прессе, его гарем состоит из куда более высококлассных экземпляров, чем стриптизерша. Кстати, Славка говорил, что банкир сам терся возле Эльвиры.

– Может, он с ней из-за кокошника? Чтобы к нему подобраться?

– Не исключаю. Кстати, с Обуховским Ларик помог. Я в его материалах нашел. Анфас и профиль прямо с фамилией.

– А профессор?

– Вот с ним пришлось повозиться, потому что с Эльвирой его, похоже, ничего не связывает. Итак, профессор – никакой не профессор, а бизнесмен, дворянин в двадцатом поколении и очень хороший человек Илья Николаевич Брюс.

– И что такой замечательный человек делает в стрип-клубе?

– Просто отдыхает. Ему нравится расслабляться, глядя на красивых голых девушек. Ничего предосудительного. Кстати, он недавно в Питере. Постоянно живет в Осло. У нас по делам на пару месяцев.

– Но ведь он русский.

– Более того, коренной петербуржец. Выехал на ПМЖ за границу двадцать лет назад.

– Богатый, наверное.

– Полагаю, что да. Богаче банкира.

– Тогда зачем ему кокошник?

– Может, и незачем.

Котя подперла рукой порозовевшую от съеденных пельменей щеку и пригорюнилась.

Игната накрыло волной умиления. Не надо ее втягивать во все это. Девчонка же совсем! Поэтому, если он не окончательный придурок, не будет рассказывать ей о своих планах и о том, что собирается делать. Зачем мусорить такую милую головушку.

– А Брюс, знаешь, знаменитая фамилия. Прасковья Брюс была конфиденткой Екатерины Второй, пока та не застала ее со своим собственным любовником, – сказал он, чтобы переключить внимание.

– Так наш профессор – ее потомок?

– Допускаю.

– Тогда надо вычеркнуть его из подозреваемых, – твердо заявила Котя.

– С какой стати? Если ты думаешь, что Брюсша, как называла ее Екатерина, была ангелом, то ошибаешься. Баба та еще прохиндейка! И вполне вероятно, что прохиндейство передается через гены. Одного из членов клана Брюсов вообще колдуном считали.

– А банкир? Он что за человек? Мог украсть?

– Если миллион болтается прямо перед тобой на башке манекена, трудно удержаться, чтобы не пристроить его получше.

Котя наморщила лоб.

– А как Славик среагировал на то, что кокошник снова похитили?

– Очень сокрушался. Напился даже, представляешь?

Она хихикнула.

– Как же так! Такой хороший мальчик!

– Вот видишь, Котя, до чего доходит мужик без женской заботы.

И посмотрел многозначительно. К своему удивлению, Котя краснеть не стала, а довольно язвительно ответила:

– Тебе это не грозит, так что не дави на жалость. Пельмени все равно закончились.

– Ну хотя бы яичница, – голоском сладкого маминого любимца захныкал Игнат.

– Так и быть, пожарю яичницу, – вздохнула Котя и удалилась.

Не успела за ней закрыться дверь, как позвонила Ида. Легка на помине!

– Игнатушка, душка, ты почему меня бросил одну в этом ужасном отеле? Я проснулась, а тебя нет.

Игнат взглянул на часы. Половина двенадцатого ночи. Только проснулась?

– Извини, милая. Мне нужно было на работу. Не хотел тебя будить. Ты так красиво спала.

– Предлагаю завтра продолжить просмотр, – промурлыкала Ида. – Поедем за город. Отель я закажу.

«Давай без меня», – чуть было не ляпнул Игнат, но вовремя одумался.

– Извини. Завтра не смогу. Надо разгребать дела.

– А вечером?