Семейная реликвия (СИ)

Отец ладонью провел по задней поверхности часов, сметая паутину и многолетнюю пыль, отчего Татка тут же расчихалась:

- Апч-хи, апч-хи, они еще меня и до слез довели! Апч-хи, - с возмущением произнесла она.

- Ого! – восхитился отец. – Так это настоящее сокровище, дочка, клад, который мы ненароком раскопали.

- А почему? – живо поинтересовалась дочь.

- Смотри. 1892 год. Татка, ты представляешь, насколько старые эти часы?

- Старше меня? – спросила Татка.

- Старше тебя. И меня. И бабушки. И даже прабабушки, – ответил отец.

Татке было непонятно, как какая-то вещь может быть старше всех ее родственников. Просто, это в ее маленькой голове никак не укладывалось.

- И . . . что мы будем с этим ящиком делать? – спросила, заглянув в глаза отцу.

- Реставрировать! – ответил тот.

- Реста . . . что?

- Ну, то есть обновлять. Давать им вторую жизнь. Реставрировать, доченька.

- А как?

- Мы их очистим. Разберем. Смажем детальки масличком. Покроем лаком. И заставим идти.

- А куда они от нас уйдут? – спросила невинно Татка.

- Уже никуда не уйдут. Они будут ходить. И жить. И бить. И петь. И показывать.

- Ты так говоришь, как будто они живые, - возмутилась Татка. – Как этот грязный ящик может быть живым?

- Да, ты права, милая моя, сейчас этот ящик мертв, потому что был заживо похоронен в этом сарае, но мы вернем его к жизни. Вот увидишь. У нас будет своя семейная реликвия.

За обеденным столом только и разговору было о том, как нашлись случайно редкие, антикварные часы, и как их можно будет починить и заставить работать.

В течение месяца отец очищал, смазывал детали, подгонял пружинки, начищал стрелки и цифры на табло, лакировал деревянную поверхность, что-то подтачивал, что-то стыковал. И вот настал тот самый долгожданный день, когда торжественно повесили старинные «новые» часы на стенку, вставили в паз маленький ключик и начали заводить, с легким треском. Потом, отец подвел пальцем стрелки часов, приоткрыв при этом стеклянное окошко циферблата, и вдруг на всю комнату, на весь дом раздался мелодичный звон : «бим-бом, бим-бом.»

Вся семья замерла, прислушиваясь к этому живому голосу, к тиканью часового механизма, к движению маятника. А потом раздалось дружное семейное: «Ура».

Семья была счастлива, что у них в доме появился такой нужный, такой красивый и благородный друг – настенные часы 1892 года выпуска и 1978 года «зановорождения».

Прошли годы. Пролетели десятилетия. Механизм износился. Исчерпал себя. Выдохся. Но, ни одна рука не посмела снять эти часы со стенки, сместить с постамента, чтобы отправить в утиль. Потому что с часами связана маленькая история большой семьи. История спасения и жизни.

«Старинные часы еще идут,

Старинные часы – свидетели и судьи . . .»