Семейная сага

Половина факелов уже погасла, а те, что горели – чадили немилосердно, покрывая углы и своды библиотеки чёрными узорами более всего напоминающими паутину. Летописец поднёс к губам кубок вина и начал пить. Пил медленно, долго, передёргивая, время от времени, кадыком и напоминая того самого паука, ради которого сплетена паутина.

"Господи, сколько в него влезает?" – с тревогой подумала леди Цицея. Она повернула голову и улыбнулась своему жениху. Тот улыбнулся в ответ, сжал девушке руку и вдумчиво кивнул, давая понять, что ждать осталось недолго и скоро начнётся.

Летописец, чувствуя внимание публики, не торопился: выколотил о каблук трубку, смешал табак с травой противоестественного зелёно-оранжевого цвета, утрамбовал эту смесь большим пальцем и закурил.

Чтобы проверить крепость курева, старик выпустил длинную упругую струю дыма в лицо стражнику. Вдохнув из этого облака, солдат закашлялся и упал, лишившись моментально чувств. Летописец посмотрел на его конвульсии и одобрительно крякнул. Через пару минут левый глаз старика стал двигаться отдельно от правого и загорелся желтым дьявольским огнём:

– Что? – каркнул он. – Вы хотите услышать о том чего невозможно увидеть? Или я должен показать вам то, о чём невозможно услышать?

Слушатели, а публика собралась в основном молодая, нерешительно переглядывались и пожимали плечами, не рискуя, впрочем, отвечать.

– Тогда я расскажу вам историю сэра Гая, – продолжал летописец. – Возможно, это научит вас кое-чему, недоумки!

– Когда сэр Гай отпраздновал своё шестнадцатилетние, – начал летописец, – его отец, лорд Генри, сказал: "Сынок, возьми коня и копьё и докажи, что стал мужчиной!" "Что я должен сделать, отец?" "Убить дракона", – последовал ответ.

В те годы в северных пределах графства обитал дракон-людоед. Пачкал поля и воровал пелёнки.

Недолго думая, юный Гай вскочил на коня, и помчался навстречу своей Судьбе. Дельце не казалось ему таким уж сложным. Но когда сэр Гай увидел в поле дракона, когда почувствовал смрад его дыхания, от которого перехватывало сердце, когда кожей почувствовал жар изрыгаемого пламени – бравада оставила смельчака и растаяла, как облачко под полуденным солнцем.