Семейное дело

— Да уж не помешает: я битый час искала тебя в лесу. И два раза уже собралась звонить в полицию, но ты совершенно точно сказала, когда намерена вернуться, и я решила, что меня приняли бы за еще одну психопатку. Кроме того, у тебя есть привычка выкапывать всякую сверхъестественную дрянь и заставлять меня собирать ее по кусочкам. Обещай мне, что в этой истории не будет никаких гангстеров.

— Обещаю. — Мириам кивнула. — Ну и что ты думаешь?

— Думаю, что удовлетворилась бы порцией цыпленка с лимонным соком. Извини. — Полетт шаловливо рассмеялась, глядя на нахмурившуюся Мириам. — Ладно-ладно. Я, разумеется, верю, что ты обнаружила нечто очень таинственное. Я действительно записала на видео, как ты исчезла, растворилась в прозрачном воздухе перед самой камерой! А уж когда ты появилась вновь… Нет, я это не записала на пленку, но видела тебя краем глаза. Или мы обе сошли с ума, или все это было по-настоящему.

— Сумасшествие не проявляется в такой форме и у двоих сразу, — рассудительно заметила Мириам. — Мне нужно болеутоляющее. — Она помассировала зябнущие ноги. — Ты ведь знаешь, что я приемная дочь? Моя мать не рассказывала мне всего до этого понедельника. Я отправилась навестить ее сразу после того, как нас выставили с работы…

В течение следующего часа Мириам посвятила Полетт в события прошедшей недели, не опустив ничего, кроме звонка к Энди. Полетт слушала внимательно и задавала правильные вопросы. Мириам была довольна, что подруга не считает ее сумасшедшей и не смеется над ней.

— В любом случае, теперь у меня есть пленка с записью моего исчезновения, масса фотографий этой деревни и записанные на диктофон заметки. Понимаешь? Происходящее начинает обрастать подробностями.

— Доказательствами, — сказала Полетт. — Будет весьма полезно выступить с этим на публике. — Неожиданно выражение ее лица стало задумчивым. — Но очень большое если.

— Гм-м? — Мириам допила остатки кофе.

— Ну, то место, где ты побывала… оно либо в прошлом, либо в будущем, либо где-то еще, верно? Думаю, варианты прошлого и будущего мы, вероятнее всего, можем исключить. Будь это прошлое, ты не смогла бы наскочить на эту деревню именно так, как описала; что касается будущего, то там все равно должны сохраняться некоторые признаки Бостона, правда?

— Смотря как далеко туда углубиться. — Мириам нахмурилась. — Да, думаю, ты права. Забавно: маленькой девочкой я всегда считала, что придуманная страна должна быть яркой и красочной. Принцессы, томящиеся в замках, вечно путешествующие принцы, чьи поцелуи превращали лягушек в красавиц… и драконы, которые держат все королевство в постоянном подчинении и страхе. Но в Средние века почти тысяча крестьян жили в ужасающей нищете, чтобы содержать феодала-землевладельца, хотя у того и так были меч, лошадь и дом с отдельной спальней. Сотня крестьян на каждого представителя высшей знати… лорда и его семью… и столько же — на каждого участника торгового сообщества или работника умственного труда.

— Звучит безжалостно и реально, особенно для меня, крошка. Но забудем Голливуд. Твоя карта была точной, не так ли?

— Что у тебя на уме? Ты про… Как называлось это шоу? «Ползуны-невидимки?» Верно? Которые проскальзывают куда угодно?

— Миры-двойники. Как на телевидении. — Полетт согласно кивнула. — Я видела только пару серий, но… хорошо, предположим, что ты перемещаешься куда-то в сторону, в какой-то другой мир, где нет никого, кроме каких-то средневековых крестьян. А что если ты точно так же перейдешь через другую ближайшую дверь к банку, абсолютно точно войдешь туда, где в нашем мире находилось бы хранилище, ждешь, когда пройдет головная боль, и переходишь обратно?

— Я оказалась бы внутри хранилища банка, неужели? О-го-го!

— А это, как говорится, очень трудный и каверзный вопрос, — сухо прокомментировала Полетт. — Послушай, кажется, наше заседание обещает затянуться. И, по-моему, ты еще не во всем добралась до сути. Что ты собираешься делать?

— Я… я… — Мириам запнулась. — Помнишь, я упоминала о телефонном звонке.

Полетт уныло взглянула на нее.

— Да. А разве я…

— И тебе тоже?

Она кивнула.

— В тот самый вечер, после того как я велела им убираться к черту. Не знаю, кто это был: я повесила трубку, а потом позвонила в телефонную компанию, объяснила им, что имело место телефонное хулиганство, но они не смогли мне ничего сообщить.

— Вот сволочи.

— Да. Послушай. Когда я росла в Провиденсе, тамошние парни… квартал был вовсе не богатый, но они всегда носили жуть какие шикарные костюмы. Мама велела мне никогда не связываться с ними… даже разговаривать. Трудности начинаются тогда, когда они заговорят с тобой… Думаю, мне необходимо выпить. Что скажешь?

— Скажу, что в шкафчике стоит пара бутылок, — сказала Мириам, потирая лоб. — Не возражаешь, если я присоединюсь?

Кофе уступил дорогу средней величины стаканам «Южного комфорта».

— Все это грязь и гадость, — сказала Полетт. — Ты… гм-м… мы ведь так и не поговорили о том понедельнике. Правда?