Семейное дело

От его рыка мог побледнеть даже уссурийский тигр, однако Василий Данилович уже не раз демонстрировал готовность отстаивать свою честь перед лицом модной столичной штучки и сейчас выдал недоверчивое:

– Неужели?

– А ты попробуй! – предложил архитектор. И повернулся к Чикильдееву: – Роща – это естественный рубеж между старым и новым. Гости приезжают через главные ворота и наслаждаются открыточным видом усадьбы… – Короткая ручонка с зажатой в ней ручкой описала небольшую дугу, продемонстрировав предполагаемый путь отдыхающих. – Гости заселяются, наслаждаются красотой внутреннего убранства, проходят на задний двор и видят современные строения. Видят наши прекрасные, благоустроенные коттеджи, причал, бассейн…

– В общем, всё, что для них предназначено, – попыталась прекратить перечисление Эльвира.

– Совершенно верно! – обрадовался единомышленнице Сулейман Израилович. – Из века девятнадцатого они попадают в идеальную современность. И машина времени – эта роща.

Чикильдеев покосился на Пихоцкого, Пихоцкий уныло развёл руками, демонстрируя, что полностью согласен, прораб крякнул, Эльвира тонко улыбнулась, и Анисим, поняв, что все ждут его, весьма твёрдо произнёс:

– Старое и новое. Я понимаю.

– Именно! – склонив на свою сторону главного участника совещания, Кумарский-Небалуев на мгновение расцвёл. – Именно! Мы создаём видимую и невидимую стену между историей и современным комфортом. Мы подарим гостям образ великого прошлого, традиционную красоту аристократического поместья и привычное удобство. – И с присущей ему скромностью закончил: – Я в очередной раз создал шедевр!

– Учитывая размер гонорара, иначе и быть не могло, – пробормотал Анисим, но, к счастью, не был услышан вошедшим в раж архитектором.

– Я лично придумал каждую находку! Я не спал ночами! И поэтому… – Небалуев твёрдо посмотрел на прораба. – Буду насиловать за каждое погубленное дерево.

– Фигурально выражаясь? – уточнил строитель.

– А как бы вам хотелось?

– Никак.

– Тогда не смейте ни на йоту отклоняться от архитектурного проекта.

Скандал был затеян из-за куста сирени, на который по недосмотру наехал экскаватор. Почуявший неладное прораб потребовал выдернуть раздавленное растение и сделать вид, что его никогда не было, однако завозившиеся рабочие не успели, и прибывший с традиционным утренним обходом Кумарский зорким взором подметил свершившееся преступление.

Вот и разразилась буря.

– Признаться, Сулейман Израилович, я не ожидала от вас такой… – подбирая подходящее определение, Эльвира потёрла тонкие пальчики, и все мужчины, как загипнотизированные, уставились на жест белокурой красавицы, – такой экспрессии.

Она обворожительно улыбнулась.

На грязной, развороченной земляными работами площадке элегантная Эльвира смотрелась даже не инородно – а как сказочная фея, по ошибке залетевшая в обитель орков. Лакированные туфельки на длинной шпильке, тонкие чулки телесного цвета, короткое платье, подол которого едва выступал из-под ещё более короткой меховой куртки, идеальный макияж… Появление девушки едва не остановило работу на объекте, и лишь понимание того, что в присутствии высоких гостей Василий Данилович способен наложить на бездельников крупные штрафы, заставляло строителей изображать выполнение обязанностей. Хотя мечтали они об одном: столпиться вокруг красавицы и пялиться на неё до тех пор, пока она не уедет.

– Эльвира Джамаледдиновна, дорогая, на работе я экспрессивен, как лев, – не стал скрывать Небалуев. – Потому что всегда болею за неё всей душой.

Чикильдеев вновь переглянулся с Пихоцким, однако оспаривать это заявление не стали. Потому что модный архитектор не давал для этого повода.

– И если я сказал – «насиловать», то…

– За языком следите, Сулейман Израилович, – недовольно произнёс прораб. – Пошутили – и будет.

Эльвира хихикнула. Василий Данилович порозовел. Анисим крякнул. Пихоцкий же сделался более уныл.

– Ну, если без шуток, то вы отстаёте от графика. – Кумарский резко сменил тон на деловой, и присутствующие подобрались. – При нынешних темпах в самом лучшем случае мы закончим земляные работы к концу ноября.

– Мы стараемся, – хмуро ответил прораб.

– Нужно стараться лучше.

– Мы… – Василий Данилович оглядел все начальство, прочитал на лицах знаки вопроса, вздохнул и продолжил: – С людьми стало трудно. Многие боятся здесь ночевать, разъезжаются по домам, на что уходит время. А некоторые и вовсе берут расчёт.

– В чём дело? – жёстко спросил Чикильдеев.

– Сначала были волки, – негромко произнёс прораб. – Несколько смертей по району…

– Я знаю о них, – не очень вежливо прервал подчинённого Анисим. – Но о волках давно не слышно.

Эльвира кивнула, подтверждая слова Чикильдеева.

– За неделю примерно ребята успокоились, – подтвердил Василий Данилович. – Но теперь новая напасть: жалуются, что за ними следят.

– Что?

– Кто?

– Зачем?

– Не знаю. – Прораб развёл руками. – Но скажу так: у меня подобное ощущение тоже присутствует. Идёшь или делаешь что-то… И вдруг – резко! – появляется чувство, что за спиной кто-то стоит. Оборачиваешься – никого.

– Э-э…