Семейное дело

– В воду лезть придётся, – вздохнул слесарь. А через секунду вздохнул ещё сильнее: – Только у меня астма и бронхи слабые. Если простужусь, то боюсь не дожить до клада.

– А я бульдозерист, – напомнил Данила. – Меня утопите – кто грузовик потянет?

И все с надеждой посмотрели на Газона.

У которого от недоумения даже татуировки побледнели.

* * *

«Так вот, значит, как всё получилось… – протянул про себя Ройкин, поудобнее устраиваясь в кустах. – В воде, значит…»

Оставив Цыпу в городе, Дима вновь отправился на стройку, собираясь как следует надавить на Левого фотографиями его художеств в музее, но прибыл аккурат к тому моменту, когда Сигизмунд и Столяров о чём-то договаривались с бульдозеристом Свекаевым. И не просто договаривались, а совали ему под нос какие-то ветхого вида бумажки, шептали что-то с заговорщицким видом, а потом принялись хохотать громко. И Свекаев тоже принялся. И руки они друг другу трясли долго, словно договорившись о чём-то.

И Ройкин догадался о чём.

Судя по всему, визит в музей получился у господина Левого продуктивным, гопник проведал о местонахождении клада, но для извлечения добычи ему понадобилась тяжёлая техника в лице умеренно пьющего Данилы Свекаева, о чём он только что договорился.

Нужно подождать.

И дальнейшие события полностью подтвердили правоту полицейского. Ближе к вечеру троица погрузила на бульдозер притащенную откуда-то плоскодонку и пустилась в путь вдоль болота.

* * *

– Нет, ну надо же, а? Ну хоть бы что-нибудь ценное… – Разочарованный Сулир поцокал языком. – Хоть бы что-нибудь интересное…

Первый раз – наспех, бегло – шас просмотрел принесённые Шапкой документы ещё ночью – не утерпел. Развязал тесёмки, которыми были связаны папки, пролистал пожелтевшие бумаги, открывал конверты с документами и фотографиями… Уже тогда закралась подленькая мысль, что в музейном архиве нет ничего интересного, но Кумар её оптимистически прогнал. Убедил себя, что детальный анализ обязательно принесёт результат, сложил папки в шкаф и лёг спать. А после отправился на работу в усадьбу. Того, что горничная обнаружит в номере дорогого гостя украденные из музея документы, шас не боялся совершенно, поскольку наложил на папки морок, сделавший их невидимыми, а на сам шкаф – заклинание «ничего особенного», благодаря которому горничная в него даже не заглянула.

Кстати, любой приличный шас сделал бы архитектору строгое замечание за подобную растрату магической энергии и, как следствие, денежных средств, однако в данном случае Сулир решил подстраховаться и стоически перенёс удвоение расходов.

А вот к работе он в тот день отнёсся спустя рукава, за что тоже мог бы удостоиться серьёзной взбучки от серьёзных соплеменников, считавших леность и безалаберность главными грехами общества, мира и не шасов. Но соплеменников поблизости не нашлось, а буде кто и отыскался, так у Кумара было заготовлено объяснение: все его мысли занимали сокровища, а сокровища – это святое. Возможность молниеносного приумножения состояния любой шас считал улыбкой Спящего и бросал ради неё любые – лишь бы менее прибыльные – дела.

С трудом пробыв в усадьбе до обеда и разобравшись лишь с неотложными проблемами, архитектор пожелал прорабу «не напортачить», сел в «Тигр» и умчался в город, сопровождаемый завистливыми взглядами рабочих. И даже не подумал о том, что ни разу не увидел Шапку. Впрочем, чем реже дикарь появлялся на горизонте, тем шасу было покойнее…

Обедать не стал – заказал в номер пиццу, чтобы иметь возможность есть, не отвлекаясь от документов, – и погрузился в прошлое.

Которое категорически отказывалось раскрывать свои тайны.

– Ну где же, чтоб вас всех Спящий разразил и подвесил, где же тут проклятый тайник?

Усадьба перекопана вдоль и поперёк, там, где не проходили коммуникации, постарались ночные гости, и тоже ничего. Территорию можно сбрасывать со счетов.

Здания – тоже. Получив контракт на реставрацию усадьбы, хитроумный шас составил её план так, чтобы тщательно проверить все строения, и теперь мог дать голову на отсечение, что ни в стенах, ни в перекрытиях, ни в подвалах усадьбы, флигелей и прочих зданиях тайников нет.

Сокровища, судя по всему, хранились в комнате, примыкающей к подземному ходу, однако, тщательно её исследовав, Сулир не обнаружил дополнительных помещений, куда бы их могли перенести или же где был оборудован ещё один тайник.

Тупик.

Хранящиеся в архиве планы строительства поместья, начиная с самого первого, тоже ничего не показали.

– Но ведь где-то же у тебя был Главный Тайник!

Пицца остыла, кофе тоже, хотелось плакать или кого-нибудь убить. Настроение на нуле, почти все папки тщательно исследованы, шас впервые в жизни чувствует себя дураком, выходит на балкон, ругается, возвращается с балкона, наливает полный бокал коньяка, сразу выпивает чуть не половину, совершенно не чувствуя вкуса тридцатилетнего напитка, и без интереса открывает последнюю папку.

– Что тут у нас?