Семейное несчастье

Вот теперь он нахмурился. Было видно, что это все ему совсем не нравится.

– Сколько? – Все же спросил он.

– Сутки. Ответственность на мне, – добавил. – Перед Хозяином сам отчитаюсь.

Павлов побарабанил пальцами по столешнице.

– Ладно. Сутки и ни часом больше, – согласился он.

* * *

Спустя двадцать два часа я уже подъезжал к Березкино. Эта скотина теперь даже сгнить по-человечески не сможет. Да и не найдет его там никто и никогда. Мразь!

– Явился? – Встретил меня недовольный Иннофунтий. – Что там с хозяйкой?

– Не знаю, – дернул я плечом и отправился в сторону спальни.

– Ты не за ней ездил? – Догадался домовой. – Совсем с ума сошел? А как же я? Ох, уж эти человеческие особи! Езжай к ней. Уверен, что она ждет!

– Не могу. Мне запрещено надолго покидать Березкино. Да и не хочу я ее принуждать, – отозвался я и захлопнул дверь в спальню.

Сбросил с себя одежду, залез под одеяло, которое еще хранило ее запах и закрыл глаза. Однако, спать мне пришлось недолго. Буквально через пару часов принесло Клавдию. Она буквально влетела в комнату, не обращая внимание на то, что я пытался уснуть.

– Только не говори мне, что ты ее отпустил! – Уперла она руки в бока.

– Я сплю, – ответил из-под одеяла.

– Не ври, ты сейчас неделю спать не будешь. А потом только и будешь делать, что спать, – психанула она. – Как так можно? Кровь оборотня очень важна, а ты решил испортить ее качество, чтобы она не досталась больным детям?

– Можете выкачать ее всю, мне не жалко, – проворчал я с закрытыми глазами. – Быстрее сдохну, – выдохнул.

– Ты нормальный вообще? Как…? Подожди, – вдруг остановилась она на секунду, – ты что? Ты связался с ней? Ты попробовал ее кровь?

Я промолчал. Через несколько секунд Клавка длинно выругалась и вскоре за ней захлопнулась входная дверь. Я лишь поплотнее закутался в одеяло. Знал, что скоро накроет просто невыносимой болью. Как только придет осознание…

Какого-то черта вскоре снова послышались шаги. По запаху и характерному звуку шагов узнал Лохматова. За ним, едва поспевая, бежала Клавка. Пришлось выбираться из-под одеяла и садиться на кровати. Климу так просто в разговоре не откажешь.

– Так, – начал он, зло глядя на меня, – Клавдия сказала, что ты полностью связан с Вероникой Морозовой. Это так?

Я хмыкнул и посмотрел на Клавку, упрямо выпятившую вперед подбородок. Считает, что везде права.

– Так, – признался.

– И ты ее отпустил? – Разорался Клим. – Какого хрена? Тебе жить надоело? Так, собирайся, я тебя к ней отвезу, заберешь…

– Нет, – резко ответил я. – Это ее выбор.

– Это быстро решается? И вообще, какого хрена ты ее не привязал к себе? Каплю крови она бы и не заметила, – всплеснул он руками. – Каждый оборотень…

– Нет! Вероника так решила. Все, – отрезал я.

– Тогда я сам съезжу за ней и привезу сюда, – пригрозил Лохматов, шагнув к двери.

– Если ты это сделаешь, то я все Алле расскажу. Она давно знает, где твоя судьба живет, – шантаж был единственным моим вариантом. – Рада меня поддержит, как только узнает, что уже родилась та, что возьмет твою жизнь в свои руки.

Клим резко повернулся ко мне и мрачно выплюнул.

– Ты этого не сделаешь!

Мне все равно терять было нечего.

– Еще как сделаю, – я позволил себе кривую улыбку. – И ты об этом прекрасно знаешь. Оставь Веронику в покое! Это ее выбор. Не нужно ее преследовать и принуждать.

– Но ты умрешь! – Лохматов был зол. Очень.

– А это уже решать мне, – прищурился я. – Ты ничего не скажешь Хозяину. Ясно?

Клим скрипнул зубами, но нехотя кивнул.

– Ясно.

– Но так же нельзя! – Вскрикнула забытая нами Клавдия. – Нельзя обрекать Лёню на смерть из-за…

– Отстань от него, – рыкнул главный оборотень, взял Клавку за локоток и вытащил из спальни.

Меньше, чем через минуту, хлопнула и входная дверь, а я заметил висящую в воздухе кружку.

– Пей, полегчает, – привычно проворчал Иннофунтий.

– Мне уже никогда не полегчает, – ответил я, но его варево выпил.

После этого я вновь забрался на под одеяло, обнял подушку, на которой спала Вероника и принялся жадно вдыхать оставшийся на наволочке запах моей женщины. Вряд ли мне это сильно поможет, но мне уже сейчас было невыносимо. Внутренности вскоре начали скручиваться в узел, боль нарастала. Я знал, что скоро мне будет так больно, как никогда не было. Но это недолго. Несколько дней. Потом накроет яростью, а затем апатией. К этому я был более чем готов.

Глава 18

Вероника

Первые два дня я прожила в том самом кресле, а потом пришла домработница, вызванная дядей Тарасом, и выгнала меня с насиженного места. Пришлось даже сходить в душ и запихать в себя несколько ложек супа, потому что эти два дня я просто не ела. Потом я снова устроилась в кресле и принялась привычно крутить черный браслет на руке.

– Сходила бы хоть на улицу, воздухом подышала. Погода сегодня какая…, – ворчала женщина, чем-то напоминая мне Иннофунтия.

– Угу, – бессмысленно отозвалась я.

Она еще что-то говорила, но я просто ее не слышала. Из меня… как будто душу вынули, настолько мне ничего не хотелось делать. Даже рисовать.