Семейные хроники Лесного царя (СИ)

К огорчению трактирщика Евтихий также решил не задерживаться на постое. Позавтракал, потом рассчитался. Приятно удивило то, что собственных грошей за кров и еду не отдал, так еще и получил пару увесистых монет за вчерашнее выступление. И провианта на дорожку хозяин выдал целую сумку в подарок, с напутствием в будущем заглядывать в гости, не забывать, коли еще приведется бывать в здешних местах.

— Красота-то какая! — восторгался Светозар, глазея по сторонам.

Он старался запомнить всё хорошенько, чтобы потом, возвратившись домой, поделиться с родными через связь впечатлениями во всех мельчайших подробностях. У них в Лесу такого не увидишь! Обрывы, скалы, на вершинах которых чудом держатся сильными корнями деревья. А между скалами — речной поток бурлит, чуть дальше по течению обрывается в оглушительный водопад. В голубое небо взлетают облака мелкой водяной пыли — и солнце играет сияющими радугами. Ужасно красиво!

Почти перед самым водопадом крутые берега соединялись подвесным мостом: узким, длинным, опасно раскачивающимся. Не переправа, а какие-то качели из веревок и дощечек, не вызывающих доверия. И по этому самому мосту им с Полканом предстояло перебраться на ту сторону.

— А может, другой мост поищем? — попытался образумить бесстрашного скакуна Светозар.

Полкану-то, конечно, не жутко по эдаким ниточкам-соломинкам вышагивать, он ведь уже умирал однажды. А вот Тишке во цвете лет, так и не погеройствовав, грохнуться тут и свернуть себе шею об камни, а потом сигануть с водопада на острые скалы — совсем не хотелось! Вот нисколечко.

— Где-нибудь рядом наверняка есть сооружение покрепче или брод, — уговаривал он Полкана. Сам же старался голову поднять повыше, заставлял себя смотреть на красоты природы, лишь бы не коситься вниз, туда, где когтистые копыта осторожно и мягко ступают по узеньким дощечкам.

— И ничего я не трус! — продолжал препираться с молчаливым собеседником Тишка. — А что геройского в том, чтобы свалиться с моста?.. Ну, раз так, то с Драгомиром бы и ехал, раз он, по-твоему, смелее меня! А страх, чтоб ты знал, это естественная реакция разумного существа на опасность. Все герои, если они не были, конечно, совершенно идиотами, испытывали страх перед врагами или препятствиями, и эта трезвая оценка им позволяла… Да, именно трезвая. Нет у меня никакого похмелья, баран ты четырехрогий!.. Ах, это я-то стрекозёл?! Всё, мне больше не о чем с тобой разговаривать! Спусти меня, я слезу!

Однако при этом Светозар не шелохнулся, чтобы сойти с седла. Просто некуда было спускаться: скакун с трудом вписывался округлыми лоснящимися боками в оплетку веревочных поручней. Стоило скосить глаза, взглянуть на носок собственного сапога, вдетый в стремя, как начинало слегка мутить от головокружительной высоты, обрывавшейся прямо под ногой. Что странно, раньше Тишка подобных страхов никогда не испытывал, дома мог легко вскарабкаться на верхушки самых высоких сосен. Но вот сейчас, сидя верхом на скакуне, который стоял на середине хлипкого сооружения, что было натянуто над рокочущей стихией… Что-то Тишке было не очень хорошо. Он сжал губы, задрал нос повыше, стараясь дышать поглубже. Стиснул в руках повод, коленями сдавил вороные бока, несмотря на мысленное ворчание Полкана, которому, видите ли, из-за этого в ребрах кололо.

Светозар вдруг задумался: так может, поэтому он и не сумел научиться превращаться в птицу? Не по причине недостаточной ведьмовской силы, доставшейся от матери, а из-за скрытого страха высоты? Вон Милка с малых лет порхала горлицей, братьям на зависть… И задумался он над этой проблемой так крепко, что совершенно перестал обращать внимание на мысленное подтрунивание скакуна, равно как и на окружающее пространство.

Удивившись наступившему молчанию, Полкан подергал хозяина через связь, но ответа не получил; развернул голову назад, изогнув длинную шею, удостоверился, что его всадник в порядке, просто уставился вдаль, сосредоточенно хмуря брови. Скакун пожал бы плечами, если бы мог, поэтому он лишь насмешливо фыркнул и мягко тронулся вперед.

Однако прошел всего шагов десять, как снова остановился.

Причина же остановки медленно двигалась им навстречу, судорожно цепляясь в веревочный поручень — и при этом в ужасе пялилась вниз, на ревущую пучину. Полкан всхрапнул досадливо: он не рассмотрел эту помеху раньше из-за тумана брызг. А помеха вообще вперед не смотрела, нагло ползла робкими шажками прямо на него, совершенно его не замечая. Вот как можно не увидеть средь бела дня прямо перед собой черное громадное чудовище, да еще со всадником на спине? Даже сквозь дымку тумана. На клыкастой морде скакуна отчетливо отразилось желание просто дать пинка помехе, чтобы не мешалась под ногами. Но Полкан понимал, что таковым поступком заслужит осуждение молодого хозяина, да и самому потом стыдно сделается. Он встал в растерянности, наблюдая.