Семейные обязательства (СИ)

- Ничего с ним не происходит, - спокойно ответила Бельская. - Хитрый жук решил самоубиться и списать долги. Помереть у него не вышло, зато с долгами все получилось. Придется переписать имперские законы. Канцлер хохочет, хватаясь за шрам от раны. Император ругается, но без огонька. Коронные юристы рвут волосы на голове и клянутся все исправить в кратчайшие сроки. Магии никакой, охранителям тут делать нечего. Хочешь - организую тебе встречу с Луниным, сам расспросишь. С применением любых методов, каких сочтешь нужным.

- Хочу, - кивнул отец Георгий. - Но я обязан спросить - с чего такая щедрость? И почему ваш... Услышав это "ваш" Бельская слегка поморщилась. Епископ продолжил, чуть выделив голосом обращение:

- Так почему ваш фон Раух от меня бегал, как черт от ладана?

- Потому что ты не политик. - Бельская поставила кружку, на удивление легко встала и прошла по кабинету. Чуть отодвинула штору на окне, глянула на улицу, сощурившись от яркого света, и снова опустила тяжелую ткань. Достала с полки вазочку с калеными орешками, поставила перед гостем. Села обратно и пристально посмотрела охранителю в глаза.

- А еще, уважаемый отец Георгий, потому, что меня ты выслушаешь. И даже не пошлешь подальше, по своему обыкновению. Фон Рауху от тебя этой чести не досталось бы.

- Я весь внимание, - кивнул отец Георгий и отправил в рот пару орешков. Хрустнул, раскусывая, и тут же потянулся за следующим. Орешки были подсушены в самую меру - еще остались сочными, но уже не вязли на зубах.

- Как думаешь, почему главой столичных охранителей назначили тебя? Ты ведь даже не возглавлял Официум в Гарце, был просто одним из заместителей. И тут такой взлет?

Бельская продолжала смотреть ему в лицо. Серьезно, не мигая, с явным интересом и беспокойством. Отец Георгий с удивлением понял, что только сегодня обратил внимание на цвет ее глаз. Они были темно-зеленые с карим оттенком.

А еще она не красила ресницы.

- Есть предположения, - пожал он плечами. - Но, думаю, сейчас вы, сударыня, откроете мне истину.

- Не ерничай, пожалуйста! - чуть громче сказала Бельская. - Нет у меня никакой истины. Могу только сказать, что Архиепископ ради тебя нажал на все рычаги, до каких дотянулся, и протащил назначение через Гетенхельмский Конклав, пока ты ехал из Гарца. Столичные епископы крякнули, но утвердили, а потом неделю друг у друга выясняли, кто ты такой и откуда взялся... Твоя служба в качестве моего охранника, кстати, всплыла далеко не сразу. Для всех твой послужной список был коротким: армия, Официум Гетенхельма, где ныне покойный Провинциал-Охранитель возлагал на тебя большие надежды, потом оплошность и ссылка в провинцию. Понимаешь, а чем я?

- Допустим, - осторожно сказал отец Георгий.

- Все ты понимаешь, - подвела итог Бельская. - А теперь самое важное. Запомни, отец Георгий - когда у тебя земля загорится под ногами, прежде чем... действовать, пожалуйста, поговори со мной. Это очень важно. Мы в одной лодке. Хорошо?

- Мне кажется, сударыня, вы хотели сказать: "прежде, чем наделать глупостей", - буднично заметил отец Георгий и встал. - Спасибо, - поклонился он Бельской, - за угощение и интересную беседу. Я накрепко ее запомню. А теперь, прошу, прикажите проводить меня к арестованному Лунину.

Беседа с узником прошла быстро и буднично. Пытать однорукого отец Георгий не собирался, решил обойтись отработанными на множестве подозреваемых навыками ведения допроса. Павел Николаевич полностью подтвердил сообщение Бельской о мотивах покушения, явно ничего не скрывая. Рассказывал о своей находке с горящими глазами, гордился своей хитростью - больше-то уже нечем.

На вопросы о дочери не смог сказать ничего вразумительного. Да, фактически - племянница. Нет, я не знаю, что делала сестра в последний год жизни. Приехала из Гнездовска, но по каким поручениям императрицы она там была - неизвестно. Нет, я не в курсе, кто отец Элизы. Было подозрение, что Воронцов - но нет, он поклялся, что никогда... Да, верю. Зачем ему врать?

Нет, не знаю, незачем - все, что в итоге получил отец Георгий.

Информация его устраивала.

Теперь нужно тщательно ее обдумать.

***

Отец Георгий мерял шагами свой кабинет - размышлять на ходу было удобно и привычно. А то, как усядешься в кресло, начинает клонить в сон. Предшественник был тем еще сибаритом, из нормальной мебели завел только стол с множеством ящичков и полочек. Все, на чем можно сидеть или лежать, оказалось настолько мягким, что от одного взгляда начинали ныть кости.

Избавиться бы, да руки не доходят. Кастелян подворья охранителей занят подготовкой и пополнению кошачьего поголовья - отец Георгий чуть ли не первым делом приказал увеличить количество котов-экспертов, вот и расширяют вольеры. Потом начнут помойных котят подбирать, обучать, выискивать среди мяукающей толпы будущие таланты... Работы невпроворот.