Читаем Семейные обстоятельства полностью

Сережа стоит у окна, в узком проходе. Больно тычут его углы чемоданов, трут железными застежками рюкзаки. Но он ничего не чувствует. Он смотрит вниз, на бабушку, прижавшую ко рту ладонь.

Они глядят неотрывно друг на друга, потом окно движется в сторону — поезд трогается плавно, почти незаметно, и бабушка бежит вслед за окном, а когда бежать сил не хватает, останавливается и крестит издалека Сережу.

Серый вокзал, станционные склады с грязно-коричневыми крышами и черными заборами быстро убегают назад, зато все, что вдали — старое кладбище, заросшее березами, дымящие трубы ТЭЦ, коробки новых домов, — стремительно торопится вперед. Земля кружится перед ним, и Сережа думает, что она походит на огромную, невероятных размеров музыкальную пластинку, только записаны на ней не звуки, а жизнь…

Электровоз тянет вагоны сильно и ровно. Сережа забивается в уголок, поворачивается спиной к пассажирам и неожиданно засыпает.

Странное дело — он видит не сон. События минувших суток так подавили его, что и во сне он не выключаемся из этого бесконечного происшествия, а только повторяет, повторяет события с неумолимой, беспощадной точностью…

Вот ему выдают свидетельство об окончании семи классов, трудовую книжку. Вот бабушка заводит невинный разговор о вахтерше, которая — молодец какая! — вяжет шерстяные вещи, ненароком как бы выведывает, где живет вязальщица, и они идут, почти бегут к дому вахтерши тети Дуси — ведь она может уйти, времени — одиннадцатый час, надо торопиться!

Тетя Дуся дома, моет пол, задрав подол, смущается, увидев чужих людей, долго не может разобрать, кто они, наконец узнает Сережу, здоровается с бабушкой, уверяя, что хорошо ее помнит, хотя по глазам — видно — не помнит.

— Дусенька, — плачет бабушка, — ты Анечку мою знала?

— Знала, как же, очень хорошо, — кивает растерявшаяся, ничего не понимающая тетя Дуся, — и на похоронах была. — Она сморкается.

Бабушка падает на колени — подбородок беззвучно трясется, губы дрожат, слезы светлым градом катятся по щекам.

— Дуся! — говорит она. — Христом-богом молю!

Обещай, что поможешь, что не скажешь! Не для себя прошу! Ради Ани сделай! Ради ее памяти!

Бабушка горько плачет, вахтерша поднимает ее с колен, но не может — бабушка толстая и тяжелая, и тогда тетя Дуся сама начинает плакать.

— Чувствую, что беда какая, — говорит она. — А разве же можно в беде не помогать?

Бабушка поднимается, говорит Дусе про маму, про Никодима, про младенца. Они снова плачут в два голоса, а Сережа сидит на стуле совсем вытряхнутый — ему и не стыдно даже.

Бабушка рассказывает про Никодима и Литературу, про размен, про эти злополучные триста рублей, про помазок и хлопчатобумажные штаны, которые наказала принести учительница, и вахтерша охает, качает головой, ужасается, опять плачет.

— Это надо же, — говорит она, — какие люди, какие люди!

— Еще не все, — горестно вздыхает бабушка. — Теперь самое главное.

Тетя Дуся глядит на бабушку расширившимися глазами, переводит взгляд на Сережу, берется руками за виски.

— Милый ты мой, — говорит она Сереже, — и что ж ты удумал! Да разве можно, такой грех! Сказал бы, кому можешь. По десятке да двадцатке наскоблили бы эти сотни. Народ же вокруг…

— Дело сделано, — задумчиво произносит бабушка и просит: — Дуся, матушка, век не забуду — прими грех. Скажи, что ушел он со всеми…

— Приму, — успокаивает ее вахтерша, — что я, не баба, жалости у меня нет? Не томись, бабушка, вот тебе крест. — Тетя Дуся истово крестится, плачет, обняв бабушку, потом добавляет: — Да и буфетчица эта, Тонька, такая зараза, что не жалко. Обсчитывает да обмеривает, веришь ли — и никто не видит, интеллигенция кругом!

Они опять плачут, теперь уже успокоенно, облегченно, и бабушка говорит вахтерше про свой план, про Сережин побег, то есть отъезд.

— Верно это, — подумав, соглашается тетя Дуся. И спрашивает бабушку: — Чему он туг научится, при лампочках-то?..

Лампочки вспыхивают, гаснут и снова вспыхивают. Сережа открывает глаза. За окнами — гроза. Небо до самого края занавешано лохматыми тучами, с которых срываются корявые молнии. Дождь порывами плещет в стекло…

Сережа озирается, видит вагон, дремлющие лица напротив. Он откидывает голову, разглядывает круглый рычажок в стене, машинально его задевает.

И вдруг…

Вдруг все молнии из всех туч сразу, в одно мгновенье падают вниз. Окно озаряется слепящим синим светом, потом гаснет и вспыхивает вновь. Сережа сжимается. Ему кажется, это какой-то бред, галлюцинация, он слышит голос мамы:

Теперь осторожно мы мнем и мнем Зерна за рядом ряд…

Радио! Да это радио, спохватывается он. Тот самый черный рычажок. И мамин голос. Сережа захлебывается от спазм — он и плачет, и смеется сразу. Стихотворение про гранат! Тогда! Котька утащил его в туалет, и он не дослушал. Это мама! Ну конечно! Радио! Запись на пленку.

Сережа стискивает руками горло, напрягается, чтобы не прослушать, не упустить ни одного слова. А мама говорит, и в голосе ее скрытое волнение, и тайная радость, и сила, и счастье.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Русская печь
Русская печь

Печное искусство — особый вид народного творчества, имеющий богатые традиции и приемы. «Печь нам мать родная», — говорил русский народ испокон веков. Ведь с ее помощью не только топились деревенские избы и городские усадьбы — в печи готовили пищу, на ней лечились и спали, о ней слагали легенды и сказки.Книга расскажет о том, как устроена обычная или усовершенствованная русская печь и из каких основных частей она состоит, как самому изготовить материалы для кладки и сложить печь, как сушить ее и декорировать, заготовлять дрова и разводить огонь, готовить в ней пищу и печь хлеб, коптить рыбу и обжигать глиняные изделия.Если вы хотите своими руками сложить печь в загородном доме или на даче, подробное описание устройства и кладки подскажет, как это сделать правильно, а масса прекрасных иллюстраций поможет представить все воочию.

Владимир Арсентьевич Ситников , Геннадий Федотов , Геннадий Яковлевич Федотов

Хобби и ремесла / Проза для детей / Дом и досуг / Документальное / Биографии и Мемуары
Бракованный
Бракованный

- Сколько она стоит? Пятьдесят тысяч? Сто? Двести?- Катись к черту!- Это не верный ответ.Он даже голоса не повышал, продолжая удерживать на коленях самого большого из охранников весом под сто пятьдесят килограмм.- Это какое-то недоразумение. Должно быть, вы не верно услышали мои слова - девушка из обслуживающего персонала нашего заведения. Она занимается уборкой, и не работает с клиентами.- Это не важно, - пробасил мужчина, пугая своим поведением все сильнее, - Мне нужна она. И мы договоримся по-хорошему. Или по-плохому.- Прекратите! Я согласна! Отпустите его!Псих сделал это сразу же, как только услышал то, что хотел.- Я приду завтра. Будь готова.

Елена Синякова , Ксения Стеценко , Надежда Олешкевич , Светлана Скиба , Эл Найтингейл

Фантастика / Проза для детей / Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Детская проза / Романы
Пока нормально
Пока нормально

У Дуга Свитека и так жизнь не сахар: один брат служит во Вьетнаме, у второго криминальные наклонности, с отцом вообще лучше не спорить – сразу врежет. И тут еще переезд в дурацкий городишко Мэрисвилл. Но в Мэрисвилле Дуга ждет не только чужое, мучительное и горькое, но и по-настоящему прекрасное. Так, например, он увидит гравюры Одюбона и начнет рисовать, поучаствует в бродвейской постановке, а главное – познакомится с Лил, у которой самые зеленые глаза на свете.«Пока нормально» – вторая часть задуманной Гэри Шмидтом трилогии, начатой повестью «Битвы по средам» (но главный герой поменялся, в «Битвах» Дуг Свитек играл второстепенную роль). Как и в первой части, Гэри Шмидт исследует жизнь обычной американской семьи в конце 1960-х гг., в период исторических потрясений и войн, межпоколенческих разрывов, мощных гражданских движений и слома привычного жизненного уклада. Война во Вьетнаме и Холодная война, гражданские протесты и движение «детей-цветов», домашнее насилие и патриархальные ценности – это не просто исторические декорации, на фоне которых происходит действие книги. В «Пока нормально» дыхание истории коснулось каждого персонажа. И каждому предстоит разобраться с тем, как ему теперь жить дальше.Тем не менее, «Пока нормально» – это не историческая повесть о событиях полувековой давности. Это в первую очередь книга для подростков о подростках. Восьмиклассник Дуг Свитек, хулиган и двоечник, уже многое узнал о суровости и несправедливости жизни. Но в тот момент, когда кажется, что выхода нет, Гэри Шмидт, как настоящий гуманист, приходит на помощь герою. Для Дуга знакомство с работами американского художника Джона Джеймса Одюбона, размышления над гравюрами, тщательное копирование работ мастера стали ключом к открытию самого себя и мира. А отчаянные и, на первый взгляд, обреченные на неудачу попытки собрать воедино распроданные гравюры из книги Одюбона – первой настоящей жизненной победой. На этом пути Дуг Свитек встретил новых друзей и первую любовь. Гэри Шмидт предлагает проверенный временем рецепт: искусство, дружба и любовь, – и мы надеемся, что он поможет не только героям книги, но и читателям.Разумеется, ко всему этому необходимо добавить прекрасный язык (отлично переданный Владимиром Бабковым), закрученный сюжет и отличное чувство юмора – неизменные составляющие всех книг Гэри Шмидта.

Гэри Шмидт

Проза для детей / Детская проза / Книги Для Детей
Тайна горы Муг
Тайна горы Муг

Историческая повесть «Тайна горы Муг» рассказывает о далеком прошлом таджикского народа, о людях Согдианы — одного из древнейших государств Средней Азии. Столицей Согдийского царства был город Самарканд.Герои повести жили в начале VIII века нашей эры, в тяжелое время первых десятилетий иноземного нашествия, когда мирные города согдийцев подверглись нападению воинов арабского халифатаСогдийцы не хотели подчиниться завоевателям, они поднимали восстания, уходили в горы, где свято хранили свои обычаи и верования.Прошли столетия; из памяти человечества стерлись имена согдийских царей, забыты язык и религия согдийцев, но жива память о людях, которые создали города, построили дворцы и храмы. Памятники древней культуры, найденные археологами, помогли нам воскресить забытые страницы истории.

Клара Моисеевна Моисеева , Олег Константинович Зотов

Проза для детей / Проза / Историческая проза / Детская проза / Книги Для Детей