Семейные трагедии Романовых. Трудный выбор

Как и отец, он был увлечен военным делом, но не имел в нем никаких практических навыков. Его гатчинские полки были построены и обмундированы по прусскому образцу, а их военная подготовка сводилась в основном к шагистике, смотрам и парадам. При восшествии на престол Павел немедленно устроил смотр Измайловскому гвардейскому полку и остался им крайне недоволен. Он отдал указ переодеть всю армию и гвардию в прусские мундиры. При этом он не хотел слушать возражений, что та форма, которая подходит для мягкого климата немецких земель, не годится для России. Вскоре и сам Петербург приобрел вид немецкого военного поселения. Все — не только военные, но и гражданские чины — должны были носить короткие панталоны, сюртуки с высокими стоячими воротниками, шляпы-треуголки и башмаки с пряжками, а волосы зачесывать назад, заплетать в косу и пудрить. Все французские наряды и моды строго запрещались. Россия вела войну с республиканской Францией.

В то же время Павел был способен оценить чужой военный талант и достойно его вознаградить. Так, император неоднократно бранил и удалял от двора полководца А. В. Суворова, который отличался резким и насмешливым нравом и не стеснялся высмеивать пристрастие Павла к прусской военной моде. Его любимой поговоркой были следующие слова: «Пудра не порох, букли не пушки, коса не тесак, сам я не немец — природный русак». Но когда понадобилось провести русские войска из Швейцарии в Северную Италию, в тыл к Наполеону, командовать этой рискованной операцией Павел просил именно Суворова. После блестящей победы он наградил полководца шпагой, усыпанной бриллиантами. В 1799 году не кто иной, как Павел, возвел Суворова в высший военный ранг генералиссимуса. При этом император сказал: «Ныне награждаю вас по мере признательности моей и, ставя на вышний степень чести, геройству предоставленный, уверен, что возвожу на оный знаменитейшего полководца и других веков».

Вся несуразность поведения Павла как государя проявилась во время его коронации. Он распорядился, чтобы все придворные чины мужского пола вместе с ним въехали в Москву верхом. Многие из придворных, привыкшие в последние годы правления Екатерины передвигаться исключительно по паркету, не знали, как управлять лошадьми. Лошади двигались куда хотели, и вся колонна седоков от этого перепуталась. Хотя дело происходило в начале апреля, еще стояли морозы, и свита императора совершенно окоченела в своих коротеньких мундирчиках и треуголках. Некоторые так озябли, что сами не могли слезть с лошади, и их приходилось снимать.

В Москве император и императрица поселились в доме графа Безбородко, которому Павел доверял с тех пор, как тот, разобрав бумаги Екатерины, не стал устраивать интриг по поводу не найденного среди них завещания. Перед домом простирался обширный сад, какие были в то время во многих московских городских усадьбах. Осмотрев его из окна, Павел заметил, что на этом месте получился бы прекрасный плац-парад. Ловкий царедворец Безбородко велел за ночь вырубить и выкорчевать все деревья и выровнять площадку. Наутро император был приятно удивлен, когда увидел перед собой любимый пейзаж: ни одного кустика, только ровная почва, хоть сейчас маршируй под барабанный бой.

Коронация была назначена на первый день Пасхи — 5 апреля 1797 года. И Павел поставил в тупик свое окружение, когда заявил, что хочет венчаться на царство в одеянии византийских государей, похожем на митрополичий саккос. Он также желал в качестве главы государства присвоить себе функции церковного иерарха, заказал себе церковные облачения и тренировался в проведении богослужения. Павел собирался на Пасху сам служить литургию, а потом исповедовать всю свою семью и придворных. Никто не смел ему возражать, но в дело вмешался Священный Синод. Епископы нашли церковное установление, согласно которому человек, который женился больше одного раза, не может служить божественную литургию. Павел был разочарован, но противоречить церковным законам не стал.

На коронацию в Успенский собор Московского Кремля император прибыл в прусском военном мундире, с напудренными и заплетенными в косичку волосами. Перед началом церемонии новгородский митрополит Гавриил надел на Павла поверх мундира далматик византийского покроя из малинового бархата и пурпурную мантию на горностаях. Павел не хотел использовать старые венцы, которыми короновали императриц-женщин: Елизавету и Екатерину. Специально для него французский ювелир Дюваль изготовил новую большую корону и скипетр. Скипетр был весь усыпан драгоценными камнями, его венчал огромный бриллиант в 200 каратов, который когда-то подарил Екатерине II Алексей Орлов.

После коронации Павла была коронована и его супруга Мария Федоровна. Для нее была в точности повторена церемония коронации Екатерины I Петром Великим. Муж сам возложил на ее голову маленькую корону.