Семейные трагедии Романовых. Трудный выбор

Скорее всего, Павел не был душевнобольным человеком в медицинском смысле этого понятия. Современная психиатрия говорит о том, что в возрасте около 40 лет, когда Павел Петрович оказался на русском престоле, у многих мужчин, не удовлетворенных своей жизнью и достигнутыми успехами, могут развиваться тяжелые неврозы, сопровождающиеся депрессивными состояниями, резкими проявлениями раздражительности, навязчивыми идеями, колебаниями в собственных решениях и жизненных установках. Но эти состояния поддаются лечению при создании благоприятных условий и своевременной психотерапевтической помощи и внимательном отношении со стороны окружающих. В случае же императора Павла окружающим, семье, придворным, дворянскому обществу в целом проще было согласиться с тем, что император – сумасшедший, чем признать его несчастным человеком, который вынужден прибегать к жестокости для защиты своих идеалов и метаться в поисках правильных решений. Император может быть каким угодно, но терзаться душевными сомнениями и путаться в собственных поступках он не имеет права.

Ну разве может психически здоровый человек поссориться с дворянством, даже если он делает это ради пользы государства? Русское дворянство было заласкано и избаловано предыдущими государями – Елизаветой, Петром III, Екатериной II. При них оно получило от императорской власти массу привилегий и преимуществ перед другими сословиями. А Павел все испортил. Сначала он было еще улучшил жизнь дворян, учредив в 1797 году Вспомогательный банк, выдававший им огромные ссуды под небольшие проценты. Но затем изменил несколько важнейших пунктов екатерининской «Жалованной грамоты дворянству», гарантировавших дворянские вольности. По этому документу дворяне имели полную свободу от обязательной военной и гражданской службы, многие были с рождения записаны в полки, но являться туда не собирались. Павел в 1797 году распорядился всем числившимся на военной службе прибыть к месту ее прохождения. Кроме того, от властей на местах он потребовал составить списки всех «неслужилых дворян». Обнаружилось, что ничему не обученных и нигде никогда не служивших «митрофанушек», социальный тип которых в свое время был ярко описан другом Павла драматургом Д. И. Фонвизиным в комедии «Недоросль», по России насчитываются сотни, если не тысячи. В одной Воронежской губернии таковых нашлось 57 человек. 43 из них, годных по возрасту и здоровью, были насильно определены императором на военную службу. Можно себе представить, как были недовольны эти люди и их семьи.

Павел запретил дворянам выбирать по своему желанию гражданскую службу вместо военной, для этого теперь надо было получать разрешение Сената и самого царя. В армии снова вводились физические наказания для дворян, порки и экзекуции офицеров опять стали обычным делом. Для дворян был введен новый налог на содержание губернской администрации, а права и возможности дворянских собраний и предводителей дворянства резко ограничены. Запрещалось устраивать длительные дворянские съезды, которые, по мнению императора, были замаскированными смотринами невест и местом заключения брачных договоров.

Руководитель тайной полиции в царствование Александра I Я. И. Санглен обвинял отца своего государя в принижении роли дворянства и расшатывании социальных устоев государства:

«Павел хотел сильнее укрепить самодержавие, но поступками своими подкапывал под оное. Отправляя, в первом гневе, в одной и той же кибитке генерала, купца, унтер-офицера и фельдъегеря, научил нас и народ слишком рано, что различие сословий ничтожно. Это был чистый подкоп, ибо без этого различия самодержавие удержаться не может. Он нам дан был слишком рано, или слишком поздно. Если бы он наследовал престол после Ивана Васильевича Грозного, мы благословляли бы его царствование…»

В глазах просвещенной части общества император выглядел тираном и душителем свободы. Указом 1800 года Павел учредил в Петербурге, Москве, портовых городах Риге и Одессе и на главной таможне цензурные комитеты. С целью пресечения возможного влияния французских революционных идей был полностью запрещен ввоз из Европы книг, газет, журналов и другой печатной продукции, включая ноты музыкальных произведений. В самой России было закрыто множество печатных изданий, опечатаны многие типографии. Это не могло не раздражать дворянскую интеллигенцию, практически лишенную всякой духовной пищи.