Семейные ценности (СИ)

— Ты точно никого не убила? — подозрительно спрашивает он, вглядываясь в её лицо. — Слишком довольной выглядишь.

Вместо ответа Аддамс обходит его со спины и склоняется ниже.

— Не хочешь прогуляться по особняку? — произносит она на уровне приглушенного шепота, задевая губами мочку его уха.

— Зачем? — Торп слегка вздрагивает от столь внезапной близости. Похоже, он немало удивлен такой резкой смене её настроения.

Слабо усмехнувшись собственным мыслям, Уэнсдэй кладёт руку ему на колени и разжимает кулак. Ксавье медленно опускает глаза вниз — и судорожно выдыхает, увидев скомканное нижнее белье.

— Ты сумасшедшая, — констатирует он спустя пару секунд.

— Тебе это нравится.

— Ты не представляешь, насколько.

Ксавье стремительно вскакивает на ноги и резко оборачивается к ней. Насыщенно-зелёные глаза мгновенно темнеют от желания, и Аддамс едва заметно усмехается уголками вишневых губ — от одного только его взгляда все внутренности словно скручиваются в тугой узел. Кровь вскипает в артериях от сумасшедшего выброса адреналина, вызванного недавним предвкушением кровавой расправы и всплеском острого возбуждения. Он довольно грубо сжимает её локоть, неизбежно вызывая волну мурашек по всему телу, и поспешно увлекает Уэнсдэй в сторону особняка из белого камня.

Как только они оказываются в длинном безлюдном коридоре, Ксавье решительно прижимает её к стене — сильные ладони уверенно стискивают талию, а горячие губы мгновенно накрывают её собственные. Уэнсдэй бросает в жар, но уже не от отвратительной солнечной погоды, а от сокрушительного желания. Струящийся шелк платья липнет ко взмокшей спине, а мышцы между бедер отзываются требовательной пульсацией.

Она сильно прикусывает его нижнюю губу — Ксавье шипит от острой вспышки боли и мстительно сильно сжимает тяжело вздымающуюся грудь — но Аддамс этого недостаточно.

Не разрывая поцелуя, она нащупывает ручку ближайшей двери и тянет на себя. За дверью обнаруживается небольшая каморка, заставленная швабрами и ведрами. В другое время она, вероятно, предпочла бы более комфортный вариант, но внизу живота всё будто пылает огнём, и возбуждение заставляет быстро позабыть о неудобствах.

Каморка не запирается изнутри.

А может быть, у Уэнсдэй просто слишком сильно дрожат пальцы… Но она оставляет бесплодные попытки уже спустя пару секунд.

Ксавье сегодня явно не в настроении поддразнивать — резко развернув её спиной к себе и с силой вжимая в стену, он быстро запускает руку под платье. Когда его пальцы касаются клитора, у Аддамс вырывается первый приглушенный стон.

— Тише, — прерывисто шепчет он, зажимая ей рот ладонью. — Ты же не хочешь, чтобы нас застукали.

Но именно это осознание — что они буквально балансируют на лезвии ножа, находясь в незапертой комнатке, куда в любой момент может кто-то войти — заставляет пульсацию мышц многократно возрасти. Коснувшись клитора всего несколько раз плавными круговыми движениями, Торп слегка отстраняется. Она слышит позвякивание пряжки ремня, а в следующую секунду Ксавье рывком задирает её платье. Уэнсдэй до крови прикусывает губу, пытаясь сдержать стон, когда чувствует, как его напряжённый член упирается в бедро. Мощный выброс адреналина усиливает ощущения.

— Не медли… — шипит она предательски дрогнувшим голосом.

Но он и не настроен медлить — стиснув тонкую талию, он принуждает Аддамс сильнее прогнуться в спине и осторожно подаётся вперед. Истекающие влагой мышцы покорно расслабляются, впуская твердый член по самое основание. Полностью оказавшись внутри, Ксавье замирает, дышит тяжело и часто. Восхитительное ощущение наполненности прошибает, словно мощный разряд тока.

По телу Уэнсдэй проходит волна дрожи, и она податливо отводит бедра назад, отчаянно желая побудить его двигаться. Он сильнее впивается пальцами в её талию — наверняка, снова останутся синяки. То, что нужно.

Свободная рука Ксавье взлетает вверх и ложится на её горло, частично перекрывая доступ кислорода. Он наконец делает первый толчок — резкий и глубокий. С её приоткрытых губ срывается протяжный стон, немного хриплый из-за недостатка воздуха в лёгких.

— Быстрее, — командует Аддамс окончательно севшим шепотом.

И Торп подчиняется. Темп движений разгоняется, с каждой секундой становясь резче и грубее. Уэнсдэй упирается в стену ослабевшими руками и блаженно прикрывает глаза, концентрируясь на восхитительных ощущениях. От каждого толчка нервные окончания будто воспламеняются огнём.

— Прикоснись к себе… — его жаркий шепот с нотками приказа заставляет Аддамс вздрогнуть.

Ксавье нечасто позволяет себе командовать в их отношениях, целиком и полностью следуя её решениям… Зато с лихвой компенсирует это во время секса. Странно, но подобное почему-то чертовски возбуждает.

Сама удивляясь собственной покорности, Уэнсдэй опускает одну руку вниз, путаясь в длинном платье — и касается клитора.