Семейные войны

ТЮС — Если бы я была президентом, учредила бы орден мужества в борьбе за мужа и вручила бы первый номер тебе, Вероника.

ГИД — То, что муж сейчас как в воду опущенный, понятно вполне. Отяготился второй полусемьей. Живет с чувством вины и моральной несостоятельности.

APT — И просто так эту вторую полусемью уже не откинешь, не аннулируешь. Какими бы воинственными ни были твои чувства к явно проигрывающей сопернице, ты ее победишь вполне только своим великодушием, состраданием, победишь добром — победишь именно и только тогда, когда убедишь мужа, что готова ему помогать в создавшемся положении, в налаживании приемлемых отношений с матерью его нового ребенка, потом и с самим ребенком… Конечно, если только он захочет этого сам.

ДС — Это программа-максимум: неизвестно пока, как там все пойдет, куда вывернет, какую стратегию выберет дальше «барышня». Тебе очень помогли ее психологические ошибки, но не исключено, что она постарается их исправить…

ТЮС — С другом мужа здорово повезло и тебе, и ему: по существу, Иван спас вашу семью, и лучшего, что мог бы друг сделать для друга, пожалуй, и не представишь. А ты молодец, что сумела мобилизовать в решающий момент не только свои силы, но и силы ближайшего окружения. Муженек у тебя, видно, не шибко уверен в себе и очень внушаем…

ВЛ — Продумай суть отношений мужа и его матери: корни комплексов Алексея кроются именно здесь.

Все то трудное, отрицательное для него, в чем он может найти хотя бы подсознательный намек на сходство между тобой и его матерью, следует изменить на положительную противоположность!..

«Будь моей помочкой бесплатно, а я тебя за это укушу»

…И опять начинается как банал: муж влюбляется в стерву, впадает в зависимость от нее, причем опять во время беременности Жены. Мужья, вы что Же, с катушек все посъезжали? Неужели родное существо в Животе у Жены действует как отворотное средство?..

Ульяна Д. пришла с ребятенком, шустрым полуторагодовалым сынком; пока беседовали, приходилось много раз отвлекаться…

Редкий нынче образчик статной русской красавицы с густой платиновой косой, правильными иконописными чертами. «А вы знаете о том, что красивы?» — спросил я в неофициальной части беседы. «Знаю, да толку… Муж мне сказал: «Твоя красота немодная и никому не нужна, а в постели и не видна ни фига. Картины с тебя писать никто не собирается…»

— Владимир Львович, я попала в затруднительную ситуацию… Прошу помощи: помогите разобраться, принять правильное решение. Хотя решение, собственно, уже принято…

— Значит, остается лишь разобраться в нем?

— Ну вроде. Верней, в себе…

(Внешне спокойна, сдержанна, нетороплива. Достает из сумки несколько фотографий.)

…Вот самая свежая: это муж мой Андрей со мной, сыном Дениской, ему тут год и три месяца, и дочкой Аленкой, ей почти пять… А мне 28, а ему 29… А ЕЙ 30.

— Вы, значит, моложе их, вместе взятых. Только кому же ЕЙ, какой невидимке?..

— Звать ее Имярек. Бот она. Бот, на работе у них, рядом с Андреем моим…

(Показывает снимок. Что-то вроде банкета в конторе, где в куче постных и пьяных физиономий заметна слегка помятая кошковатая шатенка с напряженной улыбочкой. Рядом Андрей — расплывчато-бесцветный, совершенно не запоминающийся: внешность стукача — определяли таких мы когда-то не так давно. И такая же точно напряженная улыбочка, будто одна на двоих.)

— Мы с Андреем поженились студентами. Встретились на дне рождения общего друга, продружили год, а после того, как мама застукала меня у него на коленях в расстегнутой кофточке, экстренно объявили о свадьбе… Первое разочарование на утро после свадьбы: оказалось, он замкнут, хмур, мне не рад, сутками отказывается разговаривать…

Потом ничего, приспособилась к этой тундре, в целом жили нормально. Андрей, я поняла это вскоре, никогда не чувствует себя уверенно среди людей, не верит в свою убедительность и все ищет что-то помогающее жить. Окончил несколько курсов в центре сайентологии, потом увлекся соционикой…

После института его забрали в армию. Засыпал меня письмами: «Мне плохо, гибну! Любым способом забери меня отсюда!» Забрать я не смогла, отслужил как полагалось. Из армии же написал мне письмо, переполненное выкладками соционики, о том, какие мы разные люди, какие у нас разные психотипы, какие сложные отношения…

После возвращения, на всплеске чувств после долгой разлуки, я забеременела, и все 9 месяцев мы прожили одни в квартире его родителей.

Лучшее время нашей жизни…

Днем работали, после работы вкуснюшка для Андрюшки, разговоры, прогулки… Но даже в это время случались ссоры, и он замыкался на недели и мог пребывать в таком состоянии бесконечно долго. Я не выдерживала, подходила сама, выспрашивала, выясняла… ВСЕГДА выходило так, что виновата я. Что же делать? — просила прощения, мирились…

— Чем отличались ваши детства?

— Я жила без отца, с мамой и бабушкой, воспитывали меня упорно и строго, но не наказывали, только пилили. Считаю свое детство не то чтобы счастливым, просто нормальным. Андрей же свое называет гулагом, концлагерем, не иначе.