Семейный пикник

— Но деньги достались мне, — нерешительно заметил Патрик.

— Когда мистер Ли, а затем и мистер Кроуфорд в ресторане подошли к сэру Роджеру, Гловера рядом не было. Он куда-то отошел, кажется, танцевал с Луизой, поэтому он не знал, что вы договорились идти вместе. А сэр Роджер, поскольку Гловер еще раньше от прогулки отказался, не счел нужным сообщить ему об этом. Таким образом, Гловер думал, что сэр Роджер пойдет к пещерам вдвоем с вами. Он рассчитывал представить дело так, чтобы вас, Патрик, признали убийцей. Например, дал бы ложные показания, будто, находясь на противоположной стороне, там, где он и был в действительности, видел, как вы перерезали веревку. Или же он намеревался убить и вас как-нибудь так, чтобы это выглядело как несчастный случай. Скажите, что бы вы стали делать после падения Роджера, если бы были один?

— Спустился бы вниз.

— Вы знали, что дальше есть спуск?

— Да. Накануне Гловер сказал мне, что там дальше можно спуститься на дно ущелья. Он уже бывал в тех местах вместе с Роджером.

— Вряд ли вам удалось бы благополучно спуститься, — заметил Кроуфорд. — Спуск очень трудный и опасный.

«Еще Гловер учел, в каком состоянии будет Патрик после того, как Роджер разобьется на его глазах», — подумал Бэрридж, но говорить этого не стал.

— Гловер сказал вам о спуске умышленно, — констатировал он, — в расчете на то, что вы там разобьетесь. Картина вполне правдоподобная: сэр Роджер гибнет из-за якобы лопнувшей веревки, а вы разбиваетесь при попытке добраться до его тела. Не мог же Гловер заранее предвидеть, что вы возьмете такую толстую веревку и тем самым сразу сделаете первую часть этой версии весьма сомнительной. То, что вас было четверо, нарушило его план. Вероятно, стреляя, он видел одного Патрика, а остальных заметил уже после.

— А Камилла? — спросил Патрик. — Для Гловера она опасности не представляла, ей было неоткуда узнать правду о гибели Роджера.

— Она и не знала! Дело опять же в деньгах. После вашей смерти деньги, не будь леди Камиллы, перешли бы к Гловеру, ведь других родственников у вас нет. Ради денег Гловер и убил ее, заманив на пустырь. Предварительно он, воспользовавшись тем, что вы сохраняли с ним хорошие отношения и по-прежнему принимали в своем доме, напечатал на вашей машинке письмо, которое затем отправил в полицию от имени Камиллы Карлайл. Надев перчатки, он взял верхний лист из пачки почтовой бумаги, которой она пользовалась и на которой имелись отпечатки ее пальцев. Однако с леди Камиллой его постигла неудача — вопреки требованию, она не взяла с собой письмо, где назначалась встреча. Если бы это письмо было обнаружено, версия о самоубийстве лопнула бы. Гловер приехал сюда, под предлогом встречи с доктором Рэморни остался ночевать и ночью перерыл все бумаги леди Камиллы, но не нашел своего письма, так как она оставила его у подруги. Перед уходом Гловер открыл окно, чтобы горничные подумали, будто бумаги валяются где попало из-за ветра. Следующей жертвой Гловера стали бы вы сами, Патрик. Такой шаг, как завещание в пользу Гилслендов, был необычен, и Гловер, разумеется, не предполагал ничего подобного. Я считаю, что яды, которые он использовал для убийства Луизы, были заготовлены для вас. Нелепо думать, что два столь схожих по признакам отравления яда, один из которых относится к чрезвычайно редким, в нужную минуту оказались у него под рукой случайно.

Патрик подавленно молчал, ему было тяжело сознавать, что убийцей является человек, которому он полностью доверял.

— Поразительно, — пробормотал Ли. — Я бы никогда не догадался.

— В смерти Луизы Олбени меня насторожили две детали, — сказал Бэрридж. — Первая: она крикнула «Гловер», а не «Фрэнсис». При существующих между ними отношениях это выглядело странно. Если бы она просто звала его, то должна была крикнуть «Фрэнсис». Она хотела сказать: «Гловер — убийца», но не успела.

Кроуфорд спросил:

— А вторая деталь?

— Вечернее платье мисс Олбени.

— На ней был костюм. О каком вечернем платье вы говорите?

— Именно о том, которого на ней не было, — ответил Бэрридж, но вряд ли кто-нибудь его понял.

Последовала долгая пауза.

— Как же нам теперь быть? — наконец нарушил молчание Ли.

Доктор пожал плечами.

— Придется заявить в полицию. Сожалею, мистер Кроуфорд, но гласности теперь не избежать. На вашем месте я бы сам переговорил с мистером Хайндом прежде, чем все это появится в газетах.

— Сейчас это уже не имеет особого значения, — с горечью сказал Кроуфорд. — Я поставил себя в такое положение, по сравнению с которым просто лишиться наследства — сущие пустяки. Теперь мое имя будет связано с дачей ложных показаний в корыстных целях и с попыткой убийства. Думаю, мой отец предпочел бы лучше лишиться последнего пенса, чем увидеть нашу фамилию в газетах в таком контексте. Впрочем, мне некого винить, кроме самого себя… Сэр Карлайл, я приношу вам свои извинения. Что бы я сейчас ни сказал, это всего лишь слова, и они никогда не загладят мою вину перед вами. Единственное мое оправдание в том, что я сам заблуждался.