Семейный портрет с колдуном (СИ)

- Ничего себе! – присвистнул Вирджиль Майсгрейв, справившись с шейным платком и щелчком расправив кружева на манжетах. – Леди Валентайн – собственной персоной! Разве вы не умчались в ночь прямо с королевского маскарада?

- Она вернулась, Джиль, - сказала леди Икения, останавливаясь на расстоянии. Леди в волнении переплела пальцы и смотрела почти с отчаянием: - У нас свадьба, если ты не заметил.

- Свадьба? У вас? – граф завертел головой, будто только сейчас сообразил, что ворвался в середине службы. – А чья? – он взглянул на меня сверху вниз и потер подбородок, изобразив удивление. – Леди Валентайн, вы что ли решили захомутать моего внучка?

 В любое другое время я бы возмутилась, но сейчас лживое обвинение не задело меня. Я только вздохнула, понимая, что церемония затягивается, и добраться до постели мне удастся нескоро.

- Джиль! – взвизгнула леди Икения и с мольбой обратилась к королеве: - Ваше величество, запретите ему  нарушать покой в святом месте…

- В самом деле, Майсгрейв, - произнесла королева, с любопытством наблюдая за этой сценой. – Ты пьян, что ли? Где ты пропадал? Мы искали тебя даже с почтовыми голубями.

- Я – как стеклышко, ваше величество, - насмешливо заверил граф, не сводя с меня взгляда. – Значит, леди Валентайн изображает невесту? А почему я не вижу жениха?

- Вообще-то, я – жених, - угрюмо сказал Аселин, ещё крепче сжимая мою руку. – И вы, дедушка, немного помешали. Нам не терпится поскорее пожениться. Правда, Эмили? – спросил он, незаметно ущипнув меня за запястье.

Мне совсем не понравилось, что меня щипают, и я попыталась освободить руку из цепких пальцев Аселина, но в этот момент колдун взял меня за подбородок и поцеловал – самым развратным поцелуем, заставив приоткрыть губы и скользнув языком мне в рот. Будто мы сто лет были любовниками, будто рядом не было королевы, ее свиты, священника и… моего жениха, который продолжал держать меня за руку.

Этот поцелуй разорвал сонное оцепенение, но как по волшебству поверг меня в оцепенение совсем другого рода. Вместо того чтобы вырваться, надавать нахалу пощечин, расплакаться, наконец, я ответила на поцелуй. Ответила так, словно мечтала о нем всю свою жизнь. Рука графа легла на мой затылок – тяжело, властно, будто колдун заявил свои права на меня и одновременно не разрешая прервать поцелуй.

Но мне и не хотелось его прерывать. И хотя сейчас было не место и не время, я невольно сравнила поцелуи графа с поцелуями Аселина. Когда-то Аселин показался мне бледной копией дяди, а теперь я поняла, что и поцелуи моего жениха были жалким подобием настоящих поцелуев.

Потому что настоящие поцелуи – это вот так, когда сердце выпрыгивает из груди, когда не можешь двинуться, и в то же время кажется, что летишь где-то под небесами…

Поцелуй длился бесконечно долго – по крайней мере, я так чувствовала. Но вот колдун оторвался от меня, не выпуская из объятий, а я вдруг поняла, что стою в церкви, в подвенечном платье, и целуюсь с самым отвратительным для меня мужчиной на глазах у королевы и десятка свидетелей.

- Вы подстрелили единорога прямо в сердце, прекрасная девственница, - сказал граф, и голос его звучал хрипловато и прерывисто.

Только теперь Аселин с проклятьем отпустил мою руку и шарахнулся, как от зачумленной.

- Джиль! – оглушительно крикнула леди Икения. – Что ты делаешь?!

Я бы и сама не отказалась задать этот вопрос.

Вырвавшись от графа, я отступила, коснувшись пальцами горящих, как от ожога, губ. Я смотрела на графа, а он улыбался, по-кошачьи щуря зеленые глаза.

Он был доволен, черт побери! Доволен тем, что сделал!..

Придворные застыли, как актеры в комедийном спектакле, священник бормотал молитву, прижимая к груди книгу и быстро-быстро перебирая четки. Королева изумленно приподняла брови, но шокированной не казалась. Наоборот, уголки ее губ подрагивали, точно её величество собиралась рассмеяться.

- При королеве… - леди Икения подбежала ко мне и схватила в охапку, пытаясь защитить от Вирджиля Майсгрейва. – Ты с ума сошел… - она тут же исправилась и заговорила совсем по-другому: - Вы с ума сошли, дядюшка? У Аселина свадьба!

- Ах, неужели! – колдун изобразил комичное покаяние, сложив руки ладонями, и покачал головой. – Судя по тому, как ты обнимаешь невесту, ты сама решила на ней жениться, Ики?

Он засмеялся, но шутку никто не поддержал.

-  Ладно, пошутили – и хватит, - заявил Вирджиль Майсгрейв. – Леди Валентайн, прекращайте обниматься с моей племянницей, иначе я приревную, и становитесь рядом со мной. Где кольца?

Одна из фрейлин испуганно пискнула, потому что кольцо, которое она держала, вырвалось из ее руки и золотой искрой метнулось к колдуну. Он поймал его влёт, надел на палец и объявил, полюбовавшись:

- Как по моей мерке! Где второе?

Второе кольцо было у леди Икении, но отдавать его она не собиралась и крикнула тонким, пронзительным голосом:

- Зачем вы надели кольцо Аселина, дядюшка?