Семейство Доддов за границей

Нужно было долго объяснять справедливость этого требованія, и бельгійцы согласились только тогда, какъ присяжные изъ англійскихъ жокеевъ рѣшили въ нашу пользу. Наконецъ графъ сталъ на вѣсы и, къ величайшему изумленію всѣхъ присутствующихъ, кромѣ англичанъ, оказалось, что графъ потерялъ шесть фунтовъ вѣсу и, слѣдовательно, проигралъ пари. [31] Уморительнѣе всего было видѣть, какъ пріуныли бельгійцы: они были такъ увѣрены въ выигрышѣ! Пока мы считали деньги, лордъ Джорджъ увѣрялъ ихъ, что урокъ обошелся имъ очень-дешево; что, «по настоящему они должны были бы за него поплатиться не сотнями, а тысячами, но что мы хотѣли поступить подружески». Въ подобныхъ случаяхъ лордъ Дж. превосходенъ. Онъ такъ хладнокровенъ, такъ вѣжливъ; повидимому такъ серьёзенъ, что самыя рѣзкія выходки его кажутся учтивостями и добрыми совѣтами. Но въ совершеннѣйшій восторгъ онъ привелъ меня, когда, купивъ у разсыльнаго сумку, чтобъ положить золото, онъ повѣсилъ ее черезъ плечо и, прощаясь съ бельгійцами учтивымъ поклономъ, сказалъ:

«Случается иногда, господа, что легче бываетъ человѣку съ добавочнымъ вѣсомъ».

Мы почти не замѣтили, какъ доѣхали до Люттиха: во всю дорогу хохотали, не переводя духу! И какіе планы на будущее!

Счастье послужило мнѣ до конца. Воротился домой прежде моего старика, такъ-что успѣю обвязаться и занемочь зубною болью. Мери Анна позаботилась сберечь для меня исправную закуску отъ обѣда; и теперь, попивая бордо, посвящаю тебѣ послѣднія минуты бурнаго и счастливаго дня.

Не требую отъ тебя писемъ, пока не увѣдомлю о себѣ другимъ письмомъ, потому-что неизвѣстно, гдѣ буду черезъ недѣлю. Можетъ-быть, Викерсъ исполнитъ мою просьбу, или найду услужливаго доктора, который предпишетъ мнѣ ѣхать куда-нибудь на дальнія минеральныя воды: тогда могу отвязаться отъ семейства Доддовъ, которое, признаюсь тебѣ, милый Бобъ, сильно задерживаетъ на нуги прогресса и успѣховъ твоего преданнаго, но наострившагося друга

Джемса Додда.

Dodd-père сію-минуту возвратился съ небольшимъ вывихомъ въ ногѣ. Разбойникъ-кучеръ опрокинулъ карету въ яму, гдѣ обжигали известку. Вѣроятно, прійдется заплатить два или три наполеондора за починку.

Впрочемъ, одно хорошее слѣдствіе отъ этой бѣды ужь обнаружилось: старикъ нашъ такъ возъярился, что рѣшилъ завтра же отсюда выѣхать.

ПИСЬМО III

Миссъ Мери Анна Доддъ къ миссъ Дулэнь, въ Боллидулэне.

Милая Китти,

Я вовсе не заслуживаю твоихъ упрековъ. У меня не такое сердце, чтобъ забывать нѣжнѣйшія узы дружбы, начавшейся съ дѣтства, и ты не стала бы обвинять меня въ этомъ, еслибъ ты была близь меня. Но можешь ли ты, мирно-дремлющая, какъ говоритъ поэтъ,

Подъ кровомъ спокойнымъ отеческой сѣни

сочувствовать мнѣ, обуреваемой, почти сокрушаемой ураганами, свирѣпствующими въ пучинахъ широкаго океана жизни?

Не хочу говорить тебѣ о прошедшемъ; если въ чужихъ краяхъ научаешься чему-нибудь, то болѣе всего — не возвращаться къ минувшему. Недѣля здѣсь — полстолѣтія. Кто вспоминаетъ о вчерашнемъ, подвергается опасности получить имя человѣка скучнаго. Вѣроятно, энергія, съ которой иноземцы устремляются къ настоящему, придаетъ имъ неоспоримое превосходство надъ нами во всемъ, что составляетъ общественную прелесть, рождаетъ въ нихъ пламенный энтузіазмъ даже къ тому, что мы назвали бы мелочами, жаркое стремленіе даже къ тому, что у насъ показалось бы маловажнымъ!

Ты не повѣрила бы, Китти, какое непріятное существо англичанинъ, небывшій никогда за границею, еслибъ такіе люди не представлялись ежеминутно твоимъ глазамъ. Его гордость, его угловатость, принужденность, его безграничная самоувѣренность, его презрѣніе ко всѣмъ и ко всему, начиная съ благовоспитанности до грамматики — невыносимы. Поставь его подлѣ любезнаго француза, нѣжнаго нѣмца, восторженнаго итальянца — какая противоположность! Какъ они пламенны и покорны, какъ благодарны за каждую вашу улыбку! И вы чувствуете все могущество своихъ взоровъ, всю прелесть вашего разговора.

И съ какою проницательностью замѣчаютъ они ваши совершенства! Не только великолѣпіе вашихъ волосъ, красоту бровей, граціозность ножки, но тайныя мечты вашего воображенія, игривые капризы вашей фантазіи — все угадываютъ они какимъ-то волшебствомъ. Мнѣ кажется, что англичане не умѣютъ понимать женщинъ, потому пренебрегаютъ, презираютъ ихъ. Иностранцы, напротивъ, чтутъ женщинъ, поклоняются имъ. За границею ухаживаютъ за нашимъ поломъ съ необыкновенной обворожительностью!