Семена прошлого

– Видишь ли, Барт, – насмешничала она, – я-то могу посмеяться над своими собственными глупостями и даже преподнести в юмористическом виде свои похождения. А тебе твоя собственная мрачность проест кишки и засушит мозги. Ты, как старый скряга, копишь обиды и разочарования, которые пора выбрасывать на помойку.

Барт ничего не отвечал.

– Синди, – не выдержал Крис, до того сидевший молча, – извинись сейчас же перед Бартом.

– Ну уж нет.

– Тогда покинь нас и ешь одна в своей комнате, пока не научишься вести себя прилично.

Она с гневом и обидой взглянула на Криса:

– Прекрасно! Я покидаю вас, но завтра я покину и этот дом, и вас навсегда! И никогда больше не приеду! Никогда!

– Самая лучшая новость за много лет, – наконец нарушил свое молчание Барт.

Синди в слезах поднялась и вышла. Я не вскочила на сей раз, чтобы успокоить ее. Я сделала вид, что ничего страшного не произошло. В прошлом я всегда защищала Синди и выговаривала Барту, но теперь я смотрела на него иными глазами. Я вынуждена была признаться самой себе, что никогда на самом деле не знала своего сына. А у него были грани, оказавшиеся светлыми.

– Отчего же ты не побежала за Синди, как всегда? – с вызовом спросил Барт меня.

– Я не закончила обедать, Барт. А Синди пусть поучится уважать мнение других.

Он смотрел на меня так, будто услышал нечто совершенно невероятное.

Рано утром следующего дня Синди ворвалась в нашу комнату без стука. Я только что вышла из ванны, а Крис брился.

– Мама, папа, я уезжаю, – смущенно сказала она. – Я не могу здесь оставаться. Удивляюсь, с чего это я решила сюда прилететь. Я поняла, что теперь вы оба на стороне Барта, а раз это так, мне здесь нечего делать. В апреле мне будет двадцать, в таком возрасте человек вполне может обойтись без семьи.

В глазах ее заблестели слезы. Дрожащим голосом она сказала:

– Я хочу поблагодарить вас обоих за то, что вы стали чудесными родителями для той маленькой девочки, которая так нуждалась в любви и заботе. Я буду скучать по тебе, мама, по тебе, папа, по Джори, Даррену и Дейрдре; но каждый раз, приезжая сюда, я чувствую себя не в своей тарелке. Если когда-нибудь вы будете жить отдельно от Барта, может быть, тогда я буду приезжать к вам снова… может быть.

– Синди! – вскричала я, бросаясь обнять ее. – Пожалуйста, не уезжай!

– Нет, мама, – твердо сказала она. – Я еду в Нью-Йорк. Там мои друзья организуют для меня встречу. Ах, в Нью-Йорке всегда лучше и веселее!

Но тем не менее она продолжала плакать. Крис вытер лицо от крема и подошел, чтобы обнять ее.

– Я понимаю, что ты чувствуешь, Синди. Барт может любого разозлить, но ты вчера зашла слишком далеко. Конечно, ты – девушка с чувством юмора, но, к сожалению, Барт лишен его. Надо выбирать, над кем можно подшутить, а над кем – нет. Ты эмоционально переросла Барта, Синди. Если тебе необходимо уехать, мы не станем возражать. Но знай, что мы с матерью берем детей, Джори и Тони и скоро переезжаем в Шарлотсвилл. Мы найдем там большой дом и поселимся среди людей, так что тебе не будет одиноко, когда ты будешь навещать нас. А Барт останется здесь, далеко от тебя и высоко в горах.

Она зарыдала громче и обняла Криса:

– Прости, папа. Я вела себя плохо, но Барт всегда говорит мне такие гадости, что я должна была или отплатить ему, или чувствовать себя подобно тряпке, о которую вытирают ноги. Я не желаю, чтобы о меня вытирали ноги, а он именно такой урод и скряга, как я сказала.

– Надеюсь, когда-нибудь ты посмотришь на него по-другому, – мягко сказал Крис, подняв ее хорошенькое заплаканное личико и целуя его. – Поцелуй маму, попрощайся с Джори, Тони, Дарреном и Дейрдре, но не говори, что никогда больше не приедешь к нам. Мы будем от этого очень несчастны. Ты всегда приносишь нам радость, и ничто не затмит ее.

Я помогла Синди заново сложить вещи, которые она едва распаковала после приезда. Я видела, что ее решение об отъезде было принято поспешно и она бы осталась, если бы я попросила. К несчастью, мы с ней оставили дверь открытой, и, оглянувшись, я увидела на пороге Джоэла.

Джоэл уперся в Синди своим водянистым взглядом:

– Отчего это ты заплакана, девочка?

– Я вам не девочка! – заорала на него Синди. – Вы всегда в сговоре с Бартом, ведь так? Это вы сделали его таким! Вы радуетесь, что я собираю вещи, правда? Ну что ж, радуйтесь, но, прежде чем уехать, я выскажу вам все, поганый старикашка! Я не побоюсь осуждения родителей. – Она подошла к нему, сразу возвысившись над его сгорбленной фигурой. – Я вас ненавижу! Я ненавижу вас за то, что вы сделали моего брата ненормальным, ведь без вас он был бы человеком! Ненавижу!

Услышав это, Крис, сидевший тут же, рассердился:

– Синди, как ты смеешь? Тебе надо было уехать, не разочаровывая нас лишний раз.

Джоэл мгновенно исчез. Синди вновь с горькой обидой смотрела на Криса.

– Синди, – поспешил приласкать ее Крис. – Джоэл – старый человек, ему и так осталось на этом свете немного. К тому же он умирает от рака.

– Откуда ты это взял? – спросила она. – Он выглядит более здоровым, чем прежде.