Семена Злобы

Если честно, на такую реакцию режиссера я не рассчитывал. Серж сумел меня удивить. Он рассерженным котом сорвался с места и, подскочив к Джулии, влепил ей пару звонких пощечин.

— Говори, тварь, кто с тобой приехал!

В принципе Серж не совсем нормальный мужчина, точнее, совсем не мужик, так что ему вроде и незазорно бить дам, но все равно как-то некрасиво. Вон как Осип поморщился. Так что я цапнул разошедшегося антрепренера за шиворот и оттащил от зарыдавшей дамочки. Но она уже поплыла и, подвывая, выдала имя:

— Арнольд. Он сказал, что не боится вас и все ваши запреты ему только на пользу.

— Дура, — опять вспылил Серж, так что пришлось снова хватать его за шиворот.

— Фамилия? Где он остановился? — уточнил я у всхлипывающей барышни.

— Терлеций. В «Пассаже».

Серж рассерженно вырвался из моего захвата и возмущенно выдал:

— И что теперь?

— А теперь, — совершенно спокойно ответил я, — каждый займется своим делом. Я буду решать проблемы со всяким заезжим жульем, а ты — наводить порядок в этом курятнике.

Действительно курятник. Я по-прежнему отношусь с уважением к этим людям и их труду — тяжелому и изнуряющему. Когда идут съемки, хорошо слаженная группа работает как часы. Атмосфера просто потрясающая — подъем на грани восторга. Сплоченные одной идеей, они достигают массового, всепоглощающего катарсиса, когда получаются действительно удачные дубли. Но вся эта красота заканчивается, едва режиссер благодарит группу за продуктивную смену, а вот после начинается именно курятник. Спаянный общим фанатизмом коллектив распадается, и в ход идут интриги, упреки, зависть и каверзы. Если технический персонал лишь отчасти подвержен подковерной возне, то актеры идут в полный разнос. А если учесть, что психика у этой публики своеобразная, иногда все принимает крайне неприятные формы. Вот именно такие нюансы и оттолкнули меня от мира кино — я просто оказался не готов к его неприглядной изнанке.

Что касается своеобразия актерской психики, то отличившийся сегодня Эмми, он же Емельян, был квинтэссенцией этого явления. Его талант потрясает воображение. Для меня, если честно, более понятна и привычна трансформация оборотня, чем метаморфоза, происходившая с этим актером, едва начиналась съемка. Буквально за секунду нервный метросексуал со скверным характером превращался в Ивана Сыча — харизматичного, немного диковатого сибирского казака, который вот уже в одиннадцатом фильме синемасаги «Сибириада» зверски рубится то с хунхузами, то с местными дикарями. Дамы от Владивостока до Парижа в полном восторге на грани обморока. Популярность фильма зашкаливает, так что смысл терпеть заскоки Емельяна все-таки имеется.

Никто и не надеялся, что с этой публикой будет легко, но пусть с ней нянчится Серж, а я займусь внешней угрозой. Возомнивший о себе невесть что залетный наркоторговец — персонаж, для меня полностью понятный и отчасти предсказуемый.

Заглянув в офис Сержа, я попросил заулыбавшуюся секретаршу связать меня с полицией, обрисовал Леше ситуацию и предупредил, чтобы в номер к барыге без меня не лез. Затем спросил у секретарши, есть ли на студии свободный транспорт.

— Только грузовой паромобиль, — погрустнела девушка.

Да уж, дожили. Богатей и совладелец сборочной линии легковых паромобилей ездит то на телеге, то на грузовике. И все же кочевряжиться не будем — чай не великие князья.

Быстро нашли у складов грузовик. Я забрался в кабину на пассажирское место, а Чижа загнал в кузов. Но через пять минут, увидев, что чрезмерно острожный и явно не очень опытный шофер ведет машину со скоростью черепахи, сделал рокировку.

Чиж тут же показал мастер-класс экстремального вождения. Правда, не факт, что урок пошел впрок. Есть подозрение, что студийный водитель после этого ралли станет ездить еще медленнее и осторожнее.

И все же к «Пассажу» пролетка с нарядом городовых и Алексеем добралась быстрее нас.

— Веселые у нас деньки пошли, Игнат Дормидонтович, — радостно подмигнул мне молодой следователь. — Позавчера волколак, сегодня торговца дурманом берем.

— Алексей Карлович, — нахмурился я, глядя на возбужденного друга. — Вы бы поумерили свой пыл. Не на именины к теще идем.

Леша закашлялся и посмурнел, но не от мыслей о возможных опасностях, а явно тещу вспомнил. Дама она вполне адекватная, но строгая до жути, и зять боялся ее даже больше, чем тестя-судью.

В холле гостиницы мы вызвали метрдотеля и быстро узнали, где живет некий Арнольд Терлецкий. Затем я попросил провести Чижа и одного городового под окна номера оного господина, а сам следом за надувшимся Лешей и еще двумя городовыми поднялся на второй этаж гостиницы. Мой друг опять обиделся на то, что я по привычке взял инициативу в свои руки. Пришлось чуть отстать, чтобы не мешать ему рулить процессом. И это едва не закончилось трагедией.

Леша стремительно подошел к двери двадцать шестого номера и заколотил в нее кулаком.

— Немедленно откройте, полиция!