Семена Злобы

Тогда в дело шли семена Злобы. Это были три артефакта, в которых находились души рабов могучей ведьмы. Помещенные в тела людей, духи прорастали в них, как обычные семена в благодатной почве. Правда, у всех это получалось по-разному. В первом семени хранилась душа соблазненного и обманутого ученика Гнева. Это был Пастырь людей. Именно он лучше всего прорастал в чужом теле. Пастырь полностью захватывал душу пленника и повелевал ею, не давая и тени шанса на свободу. Никто из друзей жертвы не мог заметить его одержимости. Второе семя несло в себе Пастыря зверей — душу магического зверя, сотворенного древними, давно забытыми богами. Этого подселенца можно было вычислить не только по поведению — мутировавшее тело сильно менялось, зато не было в лесу зверя, способного проигнорировать приказ этого Пастыря. В третьем семени был заключен пресловутый абасы — дух нижнего мира. Властью Злобы он мог наделять других простых духов несвойственными им силами, ну и конечно же управлять ими по своему хотению. Похоже, именно он наделил дополнительными силенками домового, таскавшего меня по комнате, как пес тапку.

Этот уродец при подселении изменял носимое тело еще больше, чем Пастырь зверей, превращая его в бледное подобие человека.

Информация вливалась в меня бурным потоком. Я видел многое, даже больше, чем хотелось. Теперь мне было известно, зачем вырезали знаки на телах. Это сделано не для того, чтобы поместить в человека семя и помочь ему прорасти. Знаки нужны, чтобы извлечь душу из отработанного материала обратно в семя, сохранив всю память и способности.

Я видел весь процесс, но не на телах людей, фигурировавших в этом деле, а на каком-то древнем вожде. Он посмел слишком нагло разговаривать со Злобой, поэтому получил подселенца. Очень скоро одержимый Пастырем людей вождь развязал межплеменную войну. В боях погибли все друзья и близкие бедного строптивца. А под конец Пастырь вернул ему чуточку воли. Это было страшно. На невысоком холме стоял вымазанный в своей и чужой крови великан и вопил в небо, проклиная все и вся. А в первую очередь — самого себя.

Затем Злоба положила его на алтарь в своем тронном зале и начала проводить какой-то ритуал, вырезая уже знакомые знаки. После она вынула из груди вождя небольшой, со сливу, камень.

Образы накатывали на меня один за другим. Смешивались, давили своей яркостью и реалистичностью. А там было от чего ужаснуться. Злоба не терпела возражений, не умела ждать и таиться, несмотря на то что именно так и было завещано северными повелителями. Их слуги должны были незаметно следить за дикими племенами, лишь исподволь направляя их в нужную сторону. Вести себя не как хозяева, а как смотрители заповедника. Но у Злобы был особый взгляд на исполнение воли повелителей.

Поэтому неудивительно, что однажды Гнев и Гордыня пришли за отступницей. Битва была недолгой, и Злоба закономерно проиграла. Я видел, как силовые нити пеленали бьющуюся в безумном припадке женщину. Как ее тащили к алтарю в большом зале. Затем был какой-то умопомрачительный ритуал, во время которого тело пленницы ссохлось до состояния мумии и рассыпалось пеплом, а душа была помещена в большое семя. Гнев и Гордыня не хотели убивать сестру и просто запечатали вместилище ее души в ставшем погребальным курганом дворце вместе с семенами, где покоились рабы-Пастыри.

Даже боюсь представить, сколько тысяч лет она провела во тьме, пока однажды какой-то плюгавенький старичок в круглых очках не раскопал курган и, найдя большое, со страусиное яйцо, семя, не поцеловал его в порыве исследовательского экстаза. Ну прямо сказка о Спящей красавице получилась. Это был наиглупейший поступок в жизни престарелого принца.

Мешанина образов снова усилилась, потеряв любую информативность и став похожей на обычный сон. Причем казалось, что я сам стал участником этой фантасмагории. Меня куда-то вели, затем уложили на кровать, а дальше пошли совсем уж эротические видения. Сначала это была Злоба, затем она неуловимо изменялась, став похожей на губернаторшу, а к пику напряжения мы дошли с внучкой шамана.

Глава 5

Проснулся я резко, словно вынырнул из воды, и тут же посмотрел вниз. Мне только юношеских поллюций не хватало. Хорошая новость в том, что ожидаемого конфуза не случилось, а плохой стал тот факт, что я действительно находился на кровати, покрытой шкурами, причем не имея на теле ни клочка одежды.

Можно было понадеяться, что упившегося до беспамятства меня просто перенесли в постель и зачем-то раздели, но аромат женского пота на своей коже не заметил бы только совсем уж наивный дурачок.

Чуть не испугав меня, на кровать запрыгнул Лео.

— Ты очень вовремя, — раздраженно сказал я коту. — Где тебя носило, пока меня тут внаглую использовали в наипохабнейших целях?

Леонард Силыч с недоумением посмотрел на меня, впрочем, я и сам понимал, что мои жалобы звучат как-то неубедительно.