Семена Злобы

Пока я вставал, Сохатому тоже досталось. Атака Злобы выглядела как алая молния, отшвырнувшая характерника к правой стене. А вот одному из простых казаков повезло меньше. Следующая молния попросту разорвала его, забрызгав кровавыми ошметками паркет и стену.

Я сорвался вперед, совершенно не понимая, что стану делать, когда добегу. Хорошо хоть оба старых характерника остались на ногах и явно что-то замышляли. А вот брат Иннокентий повел себя крайне странно. Вместо того чтобы поддержать меня в атаке, он прямо среди обломков люстры встал на колени, а дальше почему-то не поднялся. Вместо этого инквизитор принялся молиться, и, что самое дикое, на латыни.

Пусть простит меня Господь, но в данной ситуации молитва…

Додумать я не успел, потому что раскорячившаяся фурией Злоба вдруг дико завыла и задергалась, словно теперь током приложило уже ее. А голос монаха становился все громче и тверже. Правда, непонятно, что он там кричит, — латынь для меня настолько же информативна, как и норвежский с фарси.

О, а теперь она еще и задымилась! Кто бы сказал, по какой причине.

Самочувствие явно не устраивало Злобу, и она, еще раз взвыв, кометой рванула к окну на втором этаже. Звон стекла, а затем крики и пальба снаружи говорили о том, что ведьма покинула здание и нужно организовывать погоню. Только вот с кем? Пускать по следу Злобы простых казаков во главе с войсковым старшиной — затея безнадежная и глупая. А больше пока и некого. Из трех характерников на ногах остался только один из стариков. Он как раз занимался ранами одного из двух пострадавших казаков. Второму уже ничего помочь не могло. Остальные характерники хоть и пострадали не так уж сильно, но вид имели потрепанный и явно не боевой. Впрочем, как и я с монахом. Инквизитор как раз пытался встать на ноги, и не скажу, что у него это хорошо получалось. Сей процесс сопровождался звоном уцелевших висюлек на люстре.

Монах наконец-то выбрался из хрустального плена и со стоном встал ровно.

— Это что было, брат Иннокентий? — спросил я, приковыляв поближе к инквизитору.

— Я испросил у Господа благословения для рабы божьей Варвары.

— И? — не особо въехав в речи монаха, уточнил я.

— И теперь бесовской твари в благословленном теле очень неуютно.

В голове тут же возник вопрос, почему этот фанатик веры не сделал так сразу. Ведь шикарная же проверка — не будь Варвара Ивановна одержима Злобой, ей бы благословение точно не повредило. А может, дело в том, что молитва инквизитора почему-то была на латыни? А еще платок, в который монах завернул семя, расшит ни разу не православными символами. Впрочем, какая мне разница — эти факты я с инквизитором обсуждать точно не буду.

— Так, значит, сейчас она сильно ослабла?

— Да, — тяжело вздохнул монах. — Догнать бы тварь да добить.

Словно живым возражением словам инквизитора в зал ворвался войсковой старшина.

— Вырывалась, — проворчал он, почему-то глядя на нас с упреком. — Убила троих казаков и сбежала. Погоню я не посылал.

Теперь понятно, что агрессией он пытался упредить наши упреки, но никто и не собирался предъявлять ему претензии. И все же что-то подсказывало мне, что мы должны попробовать еще раз.

Я осмотрелся, останавливая взгляд на характерниках. Каждый, хоть и без особого желания, кивнул мне в ответ. Монах на невысказанный вопрос просто сказал:

— Пока жив, я не отстану.

С этим решили, но нужно еще понять, куда направить погоню. Конечно, можно провести ритуал над убитым казаком и использовать эффект удильщика с путеводной нитью, но мне эта идея почему-то не нравилась. Тем более был еще один вариант.

— Собираемся, — тряхнув головой, решительно сказал я. — Идем в бывший дом купца Ситника.

На мое решение повлияло не только то, что вспомнил о визитной карточке с адресом любовного гнездышка губернаторши, но и то, что в дверях появился Чиж с капитаном Грековым.

— Снимай все защитные амулеты, — приказал я воспитаннику, отмахнувшись от вопросов аэронавта.

Быстро перебрав изрядный набор разных магических висюлек, я часть нацепил на себя, а часть вернул Чижу и продолжил инструктаж:

— Будешь держаться позади. Твоя главная задача — прикрывать Намию.

— Но как… — попробовал возразить Осип.

— Молчать! — прорычал я, не желая тратить время на уговоры. — Оба держитесь подальше от опасности. Сунетесь в самое пекло — после дела выгоню к лешему, и живите, как хотите, если мои слова для вас пустое место.

Намия тоже крутилась неподалеку и, уловив степень моего раздражения, опять напялила на себя маску пай-девочки.

Не сбавляя обороты, я повернулся к Грекову.

— Господин капитан-лейтенант, все вопросы потом. Сейчас мы пытаемся спасти Варвару Ивановну от участи пострашнее, чем смерть.

— Но где она?

Наградив аэронавта свирепым взглядом, я нечего не ответил. Уже когда сделал несколько шагов к выходу, меня посетила запоздалая мысль, заставившая подняться по мраморной лестнице и подойти к выбитому ведьмой окну. Догадка оказалась верной — на обломках рамы остались клочки одежды. Один — даже с кровью. Его-то я и прихватил с собой.