Семена Злобы

— Ну что же, тогда двигаемся к выходу, — приказал я и шагнул к алтарю, чтобы взять ребенка на руки.

— Я сам, — остановил меня монах и, пусть с некоторым сомнением, но все же протянул мне котомку с трофеями. — Придержи это возле себя, но чтобы подальше от малышки.

Смотри ты, доверяет. Заслужил, значит.

Даже в моих мыслях иронии было больше, чем гордости. Обольщаться насчет инквизиторов я не собирался, но котомку взял и, когда придет время, отдам ее без сожаления. Мне такие трофеи и даром не нужны.

Было видно, что народ успокоился, потому что решение принято, да и вообще казалось, что до финиша рукой подать, но мы кое о чем забыли. Точнее, кое о ком. А не стоило.

Как только приблизились к выходу из тронно-алтарного зала, я услышал щелчки выстрелов и, что самое странное, конское ржание.

— Намия, Чиж, остаетесь с монахом! Казаки, за мной.

Мы сорвались с места, готовя оружие уже на бегу. Когда пробежали через приемный зал и снова оказались в большом коридоре, то увидели в мельтешении факелов бегущих к нам лошадей, а позади них — казаков, отстреливающихся от неведомого противника.

Вот поэтому я и предпочитаю паромобили. У нас появилась серьезная угроза быть затоптанными собственным транспортом. Испугаться до конца мне не дал Сохатый. Характерник бросился навстречу лошадям, раскинув руки и что-то напевая. А еще непонятно откуда выскочивший Леонард Силыч добавил свое успокаивающее урчание.

Вот еще вечный парадокс — ненавижу его за привычку постоянно куда-то исчезать, но обожаю за то, что в самый ответственный момент кот появляется, как чертик из табакерки.

Кони быстро успокоились, и мое внимание опять приковала стрельба у входа в земляной тоннель. Когда мы подбежали ближе, стало понятно, что казаки отстреливаются от взбесившихся животных. И только в этот момент я вспомнил о Пастыре зверей.

Все-таки проклюнулся, уродец. Вот интересно, он тянул, потому что собирал себе армию, или же ждал, пока мы прикончим Пастыря духов? Почудилось мне некое напряжение в этой парочке. Вопрос, на который может дать ответ только такой персонаж, как наш противник, изначально переходил в разряд риторических.

На подходе нам открылась удивительная картина. Трое казаков замерли метрах в десяти от входа и, двигая лишь карабинами, палили в темноту. А за их спинами стоял мальчишка-проводник, удерживая в широко раскинутых руках по факелу. Таким образом он слепил атакующих и подсвечивал цели своим товарищам.

Пространство перед нашими соратниками уже было завалено телами различных животных. А прямо сейчас истерзанный пулями тигр валился на тушу большого матерого волка. Позади умирающего хищника уже показались волк плечом к плечу с большой рысью, но теперь у них шансов не было вообще.

И все же зверь шел на смерть с яростью недавних духов. В десяток стволов мы быстро зачистили атакующую волну, и у нас даже появлюсь время на общение.

— Эргис, что это было?

— Не знаю, ваше высокоблагородие, — устало вздохнул казак. — Они навалились внезапно со всех сторон. Хорошо, что я успел упредить наших и приказать увести лошадей внутрь. Своего спасти не смог, потому что прикрывал отход. Надеюсь, Гнедыш убежал.

В голосе казака звучала неподдельная мука. У казаков городового полка, насколько мне известно, личных лошадей не было, но от этого любовь к четвероногим соратникам меньшей не становилась.

Я, конечно, сочувствовал казаку, но сейчас у нас самих серьезные проблемы и нужно что-то решать.

— Ждать не будем! — громко сказал я. — Выходим и начинаем отстрел. Не думаю, что Пастырь смог нагнать сюда целую армию зверья.

Что-то народ не воодушевился моей пламенной речью, а когда снаружи долетел громкий рык, так и вообще скис.

— А армия и не понадобится, — высказал общую мысль Эргис.

Да уж, действительно не понадобится.

— Рассредоточились! — приказал я, пятясь от выхода.

Казалось, что от яростного рыка затряслись стены подземелья, и сейчас нас здесь всех и похоронит. Из мрака проема высунулась здоровенная башка медведя. Какое же у него тогда тело? Ответ пришел тут же: тело было еще больше.

То, что для нас и даже для лошадей являлось просторным проходом, для огромного зверя было как норка для суслика — протиснулся с трудом. Даже думать не хочу, в каком состоянии после этого находятся подпорки и крепление земляного хода.

— Огонь! — Мой крик утонул в какофонии суетной пальбы, которую тут же заглушил еще один яростный рев.

Медведь с потрясающей скоростью рванул вперед и схватил своими зубищами зазевавшегося казака. Предсмертный крик я даже не услышал.

Еще одного бойца огромная лапа отбросила к стене, и не факт, что бедолага выживет. Могло достаться и Эргису, но сахаляр был слишком ловок и опытен, чтобы попасться так просто — когти прошли над головой почти распластавшегося над полом казака.

Магазины карабинов и барабаны револьверов опустели за несколько секунд. Это почти сотня пуль, а медведю хоть бы хны! Сейчас, пока все перезаряжаются, он сделает рывок и устроит настоящую бойню. В барабане моего револьвера пусто, а за спиной находится дробовик, который даже доставать не хочется.