Семёновский маньяк

Мама, задумчиво наблюдавшая за нашим диалогом, сказала:

– Его судили не за изнасилование.

– А за что? – теперь уже мне любопытно.

– За растление.

– Это сколько же ей было? – поинтересовалась Юлька.

– Пятнадцать, вроде.

Я зажмурилась. Не хочу это слушать! В пятнадцать лет, конечно, некоторые девчонки так выглядят, что мне, мелкой, и не снилось. А если накрасятся… Взглянуть бы на эту красоту, от которой потерял голову такой парень. Надо же! Я ей даже не сочувствую. Я просто… Постойте, ревную что ли?!

– Мам, раз уж мы выяснили, что насилие нам не грозит, а растление, в силу преклонного возраста, невозможно в принципе, то разреши, пожалуйста, Егору топить баню. Они с отцом её специально строили, чтобы парить деда с его ревматизмом. Мы ведь всё равно ею не пользуемся.

– Вы с ним говорили об этом?

– Ну да…

– А ещё?

– Он не особо разговорчивый. А от девушек вообще старается держаться подальше.

– Неудивительно.

– Ну, так я скажу, что ты разрешила?

– Я сама скажу.

Юлька встала и потерла руки:

– Напрасно я думала, что в деревне отдохну от бурной жизни. Здесь мне точно скучать не придётся.

Глава 7

Если бы пару лет назад кто-нибудь сказал мне, что я буду так тосковать по деревенской работе, я бы только усмехнулся. Но сейчас я просто кайфую, когда беру в руки шланг и поливаю огород, мне нравится надрывный треск и вибрация косы-триммера. А когда сегодня утром колол берёзовые поленья для бани, то на целый час забыл обо всём. Дровами всегда занимались мы с дедом у него во дворе, поэтому мне казалось, что я вернулся в позапрошлое лето, что сейчас с чердака по лестнице спустится отец с двумя дубовыми вениками под мышкой. Что в задних воротах покажется мама с чистой одеждой для нас и, как всегда, строгим голосом предупредит: «Не вздумайте опять голышом к речке бегать, прикройтесь хоть полотенцем!» Мы, как всегда, пообещаем и, как всегда, побежим голышом. Все трое. А зачинщик – дед.

Из-за меня дед два года не парился, а другого лекарства для своих ног он не признаёт. Я собирался к осени срубить для него новую баню, потому что с холодами ему станет ещё тяжелее. Но малявка… то есть Ксюша, решила эту проблему.

Вчера я приехал из города и сообщил деду хорошую новость: нашёл работу в дорожной службе, буду укладывать асфальт. Не совсем то, о чём мечтал, точнее, совсем не то. Но что теперь об этом говорить! Дед тоже поделился своей радостью: приходила новая хозяйка нашего дома, пригласила в любое время пользоваться баней, пожурила за то, что молчал об этом.

– Так что с утра по холодку дровишек наколешь, а потом надо веничков свежих нарезать, – старик радовался, как ребёнок.

Мы с ним похожи внешне, так что я знаю, как примерно буду выглядеть в семьдесят лет. Мне это нравится. А ещё мы с ним полные тёзки, его тоже зовут Воркун Егор Иванович. И сегодня после заката мы с дедом зададим жару!

Чтобы успеть ко времени, пришлось встать пораньше, поэтому, когда Ксюша спустилась с бугра и лёгкой трусцой направилась вдоль берега, я быстро начал перетаскивать наколотые дрова к бане. Я ещё не заходил туда и не знаю, в каком она состоянии. Если надо что-то подправить, то займусь этим сразу после купания, а пока только гляну, потому что свой утренний прыжок с вербы я ни за что не пропущу. Раз уж и мал…, то есть Ксюша, и её мать не чураются меня, подобно всему селу, то грех этим не воспользоваться и не поговорить с кем-нибудь ещё, кроме деда.

С этими мыслями я отпер баню и вошёл внутрь. Хотя её и не топили давно, здесь был полный порядок: ни гнили, ни плесени, печь исправна. Похоже, новая хозяйка не только проветривала баню, но даже вытирала в ней пыль. Топи и парься.

– Ну, здравствуй что ли, маньяк! – раздался за спиной незнакомый женский голос. Я оглянулся – в дверях стояла шикарная брюнетка, подруга Ксюши. Я узнал её сразу, но не по внешности, а по взгляду, которым она с интересом ощупывала моё тело. Я, конечно, не застенчивый девственник, но такой откровенный призыв меня немного покоробил.

– Чего тебе? – спросил я, стараясь выглядеть равнодушным.

– Интересно посмотреть, чем ты тут занимаешься, – она отслонилась от притолоки и сделала шаг в мою сторону. Я сидел на корточках, осматривая со всех сторон печь.

– Посмотрела? Свободна.

– Что, и даже насиловать не будешь? – она сделала ещё шаг.

– А надо? – я поднялся и оказался с ней лицом к лицу. Ростом она лишь немного ниже меня, но я мощнее, поэтому всё равно нависал над её стройной фигуркой.

– Ты грубый, – она продолжала строить из себя искушённую амазонку, но прежней уверенности в голосе уже не слышалось.

– А ты на что рассчитывала? – скривился я.

– Ну, не знаю… – и куда девался призывный взгляд? На меня нахлынуло понимание. В одно мгновение до меня дошло, почему она здесь. Я схватил её за плечи и поменял нас местами. Теперь я стоял спиной к двери и загораживал выход. Её глаза расширились от страха. Это завело меня ещё больше.

– Ну, давай пообщаемся, – легонько подтолкнул её к полку, заставляя отступить назад.

– Егор, я… – оп-па, уже и голос срывается!