Читаем Семеро против Ривза полностью

Не избег общих заблуждений, должно быть, и мясник при виде мистера Ривза, следившего за игрой немигающими, круглыми, как у совы, глазами, с таким дурацким выражением лица, что это рассмешило бы его самого, если бы он посмотрел на себя со стороны. Подмигнув приятелям, псевдомясник обратился к мистеру Ривзу:

— Умеете метать в цель, сэр?

— Немного, сэр, — скромно ответил мистер Ривз, придерживаясь принятой в кабачках манеры говорить незнакомым людям «сэр». В действительности же мистер Ривз был бесспорным чемпионом по метанью в цель среди любителей-буржуа, проживавших в Мэрвуде.

— Может, присоединитесь к нам, сэр? Мы, правда, люди рабочие, но…

— С удовольствием, сэр, — сказал мистер Ривз, вставая, — только вы уж, пожалуйста, объясните мне, как играть…

И, кивая и поддакивая: «Угу, угу!» — мистер Ривз выслушал пространные объяснения мясника о том, что он знал куда лучше лектора. Тут мясник снова подмигнул приятелям, но мистер Ривз и бровью не повел, продолжая смотреть на него с тем же наивным видом.

— Каждый метает по три раза, идет? — с фальшивым bonhomie [6] предложил мясник. — Проигравший ставит угощение. Только они ничего не должны знать: играть на деньги не разрешается, так что давайте тишком.

— С удовольствием, — повторил мистер Ривз, опять-таки не обращая внимания на подмигивания мясника.

Мистер Ривз дал мяснику шутя выиграть первую партию и хоть немного понаслаждаться призрачной уверенностью в том, что он не раз выпьет за счет этого паразита. А затем мистер Ривз поднажал; тут злосчастный мясник до того расстроился, что даже дружки стали его обыгрывать, и мистер Ривз без труда вышел на первое место.

— Ну и ну, черт возьми! — изрек мясник.

— Новичкам, говорят, всегда везет, — с наигранной скромностью произнес мистер Ривз.

— Хорош новичок, — кисло усмехнулся мясник, но честно полез в карман. — Ну, что пить будете?

— Нет, нет, — великодушно отклонил его предложение мистер Ривз. — Я угощаю. Признаюсь, я ведь не новичок. Я уже давно в это играю. Так что видите, надо быть осторожнее и не играть на деньги с незнакомыми людьми. — И он удовлетворенно хмыкнул.

В чрезвычайно приподнятом настроении мистер Ривз сыграл с ними еще несколько партий, а потом долго рассуждал о тонкостях игры. Он еще раз угостил всех пивом и был искренне огорчен, когда его новые знакомые сказали, что им пора. Мистер Ривз считал, что выполняет акцию большой политической важности, показывая рабочим массам, что не только они одни умеют что-то делать. Все-таки утер он нос этому мяснику, ха, ха!


Мистер Ривз заказал еще пинту горького и просидел в кабачке до трех часов — пока заведение не закрылось. Вышел он, не очень твердо держась на ногах (еще бы, шесть пинт — не шутка!), зато очень веселенький (а мясник-то, он все-таки утер ему нос) и чуточку сонный (надо пойти домой и вздремнуть). Следуя слегка извилистым путем домой, мистер Ривз заметил вывеску местного книжного магазина и тут вспомнил, что решил всерьез заняться садоводством. Вот он купит хорошую книжку по садоводству и в два счета собьет спесь с этого Брауна…

Он вошел в магазин — раскрасневшийся, но степенный. Управляющий, увидев одного из самых процветающих граждан Мэрвуда, сразу поспешил к нему навстречу.

— Чем могу служить, сэр? Да никак это мистер Ривз?! Вот уж не ожидал увидеть вас в такой час, сэр.

— А вот увидели, — сказал мистер Ривз, все еще алча поздравлений и готовясь насладиться удивлением и завистью управляющего. — Все очень просто: ушел на покой.

— Вот как? — вежливо произнес управляющий.

Мистер Ривз ожидал панегирика a la Джордж [7], но ничего подобного не произошло. До крайности уязвленный, он попытался возбудить зависть во флегматичном торговце.

— А вы сами еще не собираетесь на покой? Миленький домик где-нибудь в деревне, вдали от всех и вся, поросята, куры…

— Нет, это не для меня. -Управляющий покачал головой. — Когда я уйду на покой, мистер Ривз, я куплю небольшую яхту и отправлюсь в кругосветное путешествие.

— В кругосветное путешествие на небольшой яхте?! — не веря своим ушам, воскликнул мистер Ривз. — Зачем?

— Какая была бы жизнь! — пылко воскликнул управляющий. — Вы только представьте себе: огромные просторы Атлантики, звездные ночи, тихоокеанские острова, Австралия, Индийский океан…

— А это не рискованно — пускаться в такое странствие? — робко спросил мистер Ривз.

— Рискованно?! Да этот путь люди проделывали уже десятки раз. Взять хотя бы Алена Жербо…

— Впервые слышу, — сухо произнес мистер Ривз. А если уж он, Ривз, не слыхал о чем-то, значит, это не заслуживало ни малейшего внимания.

— Впервые слышите об Алене Жербо? — повторил управляющий и в ужасе даже отступил на шаг. — Да в одном этом магазине мы продали свыше ста экземпляров его книги. — Управляющий был прямо-таки потрясен. — Просто удивительно, чтобы джентльмен такой культуры, сэр, не читал Алена Жербо. Я, право, поражен.

Мистер Ривз устыдился и поспешно купил экземпляр книги Алена Жербо.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза