Семьи.net (сборник)

Почти все ополченцы побрели вправо. Десять-двенадцать существ, двинувшися налево или оставшихся стоять на месте, взяли под конвой и увели солдаты. Машо с остальными побрело, тоже под конвоем, в палатку. Там все было на удивление похоже на недавний лагерь ополченцев – те же циновки, миски, кружки. «Неужели, – подумало Машо, – медведи ничем не отличаются от нас?» Минут через двадцать пленных по одному стали куда-то выводить. Пришел и черед Машо. В небольшой палатке в дальнем углу лагеря пленное поставили перед столом, за которым сидели два… Существа? Медведя? Врага? Поди пойми, как их там называть…

– Я – уполномоченный по приему пленных майор Фарид Гайнуллин, – грозно представился первый из врагов.

– Я – военный психолог лейтенант Яна Рубинштейн, – отрекомендовался второй медведь. – Назовите имя и воинское звание.

– Звания вроде нет никакого, – обреченно пробормотало Машо. – Я частный биообъект MB/666/5736439565. Идентифицирую себя как Машо Бац. По гендеру – интерсексуал.

– Вот как… Родились гермафродитом или сами себя переделывали? – спросила психологиня.

– Да, я усовершенствовало свою примитивную природу. К мужским половым органам добавило два экземпляра женских, – ответило Машо.

– А какое имя носили до… экзекуции, операции или как там это у нас называется? – поигрывая стилусом, поинтересовался майор.

– При рождении было принудительно названо Андреем Башмаковым, – глухо процедило Машо.

– Так вот, Башмаков, он же Бац, – глядя в глаза Машо, четко проговорил офицер. – Мы с психологом пытаемся понять, куда вас отправить – в постоянный лагерь для военнопленных или же на работы в образцовую семью жителя Свободной России. Вы готовы дать обещание не причинять вреда этой семье? Готовы держать слово?

– Я… я готово. Наверное…

– Наверно или точно? – еще пристальнее глядя на Машо, спросил медведь. – Яна, что нам с ним делать?

– На мой взгляд, агрессия почти исключена, – ответила лейтенантша.

– В общем, так, – откинувшись на спинку стула, заключил майор. – Вам будет дана типовая расписка в том, что вы не причините вреда семье, будете подчиняться требованиям ее главы, не станете проявлять агрессии ни словом, ни делом. Связь с конфедератами запрещена, средства такой связи надо будет сдать, можно писать близким родственникам через наш официальный портал. За нарушение подписки – лагерь для военнопленных. За существенный вред людям, за посягательство на их жизнь – смертная казнь. Готовы подписаться?

– А какой у меня выбор? – спросило Машо.

– Кроме лагеря – никакого, – отрезал офицер.

Машо нехотя взяло протянутую бумагу и, не читая, расписалось.

– Федор, принимай работничка! – закричал с порога комендант, за спиной которого стояло Машо.

Дорога до деревни заняла часа полтора, и за это время начало смеркаться. Никогда еще Машо не проводило столько времени днем или вечером без очков. Деревянный дом, куда пленного привезли после краткой беседы в сельской управе, выглядел как расхожий образ из карикатур на дореволюционную Россию.

– А, заходите! – ответил вставший в дверях медведь с бородой в неэлектронных очках. – Привет, ефрейтор. А тебя как зовут, человек два уха?

– Машо.

– Машо. Я ж запутаюсь так. А можно по-человечески – Маша? Или, там, Саша? – улыбнулся в усы хозяин дома.

– Называйте как хотите, мне все равно.

– Давай, заходи. Машей можно тебя все-таки называть?

– Да как угодно.

– Стоп, Федор, – комендант стукнул себя по лбу. – Вот тебе кнопка. Будет что вытворять, нажимай, приедут из полиции. И самое главное – с тебя отчет о поведении пленного через две недели. Кстати, его когда-то Андреем звали. Андреем Башмаковым.

– Бумаги еще писать? Да что ты… Ладно, будет себя вести хорошо, напишем – только, ефрейтор, на пару писать будем, идет?

– На па-а-а-ару? За бутылку пива.

– Да хоть сейчас налью.

– Сейчас не буду. Через две недели. Но! – комендант поднял палец вверх. – Если хорошо вести себя будет. Ты у нас как бы воспитатель теперь.

– Самого б кто воспитал, – захохотал Федор. – Ну что, Андреем-то тебя можно называть? – вновь поглядел он на Машо.

– Я же говорю: называйте как хотите.

– Ну, лады. Пока, ефрейтор. А ты, Андрюха, давай размещайся. Комнату тебе дам не самую лучшую, но вполне себе пригодную для любых занятий. Маша – именно Маша вот – тебе белье принесет, полотенце. Через час поужинаем, если не брезгуешь, конечно. А водку вам можно?

– Водку?! Есть водка?! – На лице Машо обозначилась неподдельная радость.

– А как же, – довольно ответил Федор. – Ты ж с фронта, как тебе не налить? Но больше пол-литра не дам – кто тебя знает, побежишь еще к своим, а их уже почти до самой Москвы докатили…

– Не побегу. Обещаю.

– А все равно больше пол-литра не дам. Вот завтра – уже по итогам разбора полетов. Сегодняшних. Вас, молодежь, понять сначала надо.

Федор отвел Машо в комнату под крышей на третьем этаже. Там стояли просторная деревянная кровать, стол, стул, рядом в коридоре был туалет и душ. «У меня в боксе ненамного лучше», – подумало Машо. Через пару минут девушка лет пятнадцати принесла белье и довольно крупный девайс с большим экраном.