Семья

— Пусть еще немного подремлет? Может, нам лучше прийти сюда через час?

— Нам придется рискнуть, — сказал Рокко. — Клэмен готов.

Грубый хриплый голос Винченцо дрожал от напряжения:

— Как мне не хочется беспокоить старика. Ну…

Дон Джироламо почувствовал, как его правую руку подняли с колен. Его сын поцеловал сморщенную кожу. Три раза. Потом он сказал:

— Дон Джироламо?

Старик заставил себя медленно открыть глаза. Он кивнул сыну и убрал руку. Потом медленно перевел взгляд с Винченцо на Рокко и с Рокко на Фискетти. Каждый наклонял голову как можно ниже, точно исполняя японскую церемонию приветствия, бормоча какие-то соответствующие фразы. Старик ни разу не взглянул на Клэмена.

Он показал пальцем на Рокко и сделал круговое движение рукой. Рокко какое-то время смотрел на него, потом кивнул в знак того, что понял. Он развернул Клэмена к старику. Его потное лицо было залеплено широкими полосами пластыря. Рокко, согнув правую руку, занес ее за спину Клэмена. Потом он завел руку вперед, двигая ее от плеча. Тело Клэмена было как в тисках. Кулак Рокко попал точно в центр потного подбородка Клэмена, в ямочку, как у Кэри Гранта. Тело Клэмена выгнулось назад, будто к нему была привязана натянутая тетива лука. Когда он максимально выгнулся назад и его огромный живот повис в воздухе, Рокко снова отвел назад свой правый кулак и погрузил его почти до локтя в солнечное сплетение Клэмена. Тело резко наклонилось вперед и аккуратно распласталось у ног Рокко.

— Si, padrone, — сказал Рокко.

— Теперь я могу говорить, — сказал Дон Джироламо, его голос был таким же сухим, как треск кузнечика. Все звонкие согласные и гласные, казалось, заржавели — ими давно не пользовались, видно. Он заговорил на таком итальянском, который мог понять только итальянец. — Вы все спятили. Ты, — он повернулся к сыну, — зачем ты меня вмешиваешь в это? Ты, — он повернулся к Рокко, — почему ты позволил ему сделать такое? Обычно такой человек, как ты, не разрешает своему хозяину совершать глупые поступки. И, самое главное, опасные поступки. Ты, — он повернулся к Фискетти, — ты ответишь за свою глупость, за разврат своего сына!

— Вы узнали? — спросил Винни Биг по-английски.

— Уже несколько недель назад, cretino.

Старик выплюнул эти слова полным голосом, потом снова начал говорить по-итальянски, шепотом, что делало его слова еще более страшными.

— Несколько недель я следил за Клэменом и за тем, чем занимались вы. У вас ума не больше, чем у мухи, сидящей на спине у мула.

— Зачем вы так, — начал Винченцо, — не хотите же вы сказать, что…

— Ты и этот жирный еврей вели себя как беззубые коты. Вы ходили кругами друг против друга, каждый боялся прыгнуть первым, разодрать противника и прикончить. И все потому, что вы беззубы.

Старик резко остановился и с трудом вдохнул в себя воздух. Остальные молча слушали его. Они ждали, пока он сможет передохнуть и опять начать говорить.

— Мне хотелось самому вмешаться и прекратить этот маразм.

Дон Джироламо продолжил речь сухим и хриплым голосом, Его итальянский был весьма выразительным.

— Я понимал, что все это скажется на твоей репутации. Результат — налицо. Еврей принес доказательства, и ты запаниковал.

— Ничего подобного, — сказал Винни по-английски.

— Именно паника, — мрачно продолжал отец, — виной тому, что ты привез еврея сюда. Отсюда он может выйти только по одной из двух дорог.

Дон Джироламо повернулся к Рокко Сгрою.

— А от тебя я ожидал большего.

Рокко склонил голову. Потом он сказал тихо, по-итальянски:

— Дон Винченцо мог бы сразу убить Клэмена, прямо на месте. Я старался не позволить сделать это. Я вообще против его убийства. Мы должны попытаться заставить его молчать, потом отпустить — пусть работает на нас.

— A-а, si.

Улыбка оживила сухое лицо Дона Джи. Прекрасные искусственные зубы блестели при свете огня.

— Винченцо, ты слышал?

Винни Биг кивнул головой. Его отец понимал, как ему не нравилось то, что он поддержал Рокко. Но Рокко не боялся гнева Винченцо.

— Я понял, — сказал Винни. — Только как это сделать?

Дон Джироламо на мгновение прикрыл глаза. Малоприятно видеть собственного сына, к тому же не первой молодости, которому он надеялся передать все знания и силу, таким болваном. Его люди регулярно докладывали ему, что Винченцо пользуется авторитетом у себя на службе, он — способный администратор, хорошо решает сложные проблемы, его боятся враги и любят друзья, ему везет в делах и он умело заключает сделки. Все чудесно! Но теперь, когда он предстал перед отцом в жутком виде, Дон Джироламо понял, что отличная репутация Винченцо — отсвет авторитета его отца — Дона Джироламо. А сам он пасовал, когда приходилось принимать решение. Непонятно, можно ли его держать подставным лицом.

В принципе все достаточно просто. Нужно суметь спрятать концы в воду, чтобы ни один из них не виден был. Все надобно друг с другом увязать и по возможности одним узлом.

Дон Джироламо подумал, что самое простое решение — самое экономное.

— Слушайте меня внимательно, — начал он. Его голос стал более сильным. — Еврей еще не пришел в сознание? Тогда вот что вы должны сделать.