Семья брата. Мой персональный ад

Долетаем до роддома в рекордно короткие сроки, нарушив все, что только можно было. Вбегаем с братом в приемный покой, но не успеваем сделать и шага, как та самая противная тетка, Галина Павловна, преграждает нам путь. Макар отступает, отвлекаясь на телефонный разговор, а я рвусь в бой.

— Куда это ты такой вспененный? — хмурится она, уперев руки в бока.

— У меня жена рожает, — указываю куда-то вдаль. Надо же было так нарваться.

— Все здесь рожают, — хмыкает она и кивает на сидения возле стены. — Сядь и жди.

— Вы не поняли. Я должен быть рядом, — давлю своим превосходством. Да вообще я кажусь себе очень грозным в этот момент, но на Галина даже бровью не ведет. Непробиваемая.

— Ты должен успокоиться, — тыкает она мне в грудь пальцем и толкает к сидушкам. — Напугать хочешь девчонку еще больше?

— Нет, я… — теряюсь, не зная, что возразить.

— На вот пустырничку тебе, — что-то капает в воду и протягивает мне одноразовый стакан. — Все будет хорошо. Павленко — хороший врач.

— Игнат. — Из коридора выходит Таисия.

— Тася, — поднимаюсь ей на встречу. — Ну что там?

— Все хорошо, Ярославу забрали в родовую, а меня выгнали из-за живота.

— И правильно, — встревает Галина Павловна. — Еще не хватало, чтобы и ты там родила.

— Ясно. Мне надо туда, — возвращаю стакан и пытаюсь прорваться. — У нас оплачены партнерские роды.

— Ига, стой, — окрикивает меня Таисия, а я невольно замираю. — Яся очень просила, чтобы тебя не пускали.

— Как не пускали? — ошарашенно смотрю на нее. Что-то я не понимаю, что происходит.

— И правильно, — причитает Галина. — А то взяли моду мужикам такие страсти казать.

— С ней врач и все хорошо, — спокойно говорит Таисия и гладит меня по плечу. — Яся просто не хочет, чтобы ты видел… будет стесняться, неловко… Все же спонтанно.

Да я и не собирался смотреть никуда. Чего меня стесняться-то? Не чужие же. Или я чего-то не знаю?

— Ладно, — сдаюсь и опускаюсь на сидение. В голове какой-то бедлам.

— Я тебе вот что хотела сказать, — мнется Тася, но все же решается. — Когда я приехала к Ясе, то нашла ее запертую в комнате и на полу.

— То есть как? — хмурюсь, мысленно пытаясь сложить логическую цепочку.

— К ней Илона приходила.

— Чего? — вскакиваю, как ошпаренный, и сжимаю руки в кулаки. — Она совсем, что ли, берега попутала?

Тварь. Если с Ясей или малышом что-то случится, я ее найду и закопаю. Живьем.

— Соколовский кто? — эхом прокатывается звонкий женский голос.

— Я. — Мы с братом отвечаем хором и оборачиваемся.

— Сын чей? — смеется акушерка, делая запись в журнал. — Три двести и пятьдесят два сантиметра.

— Мак, я… — поворачиваюсь к брату и нервно сглатываю. Мы не обсуждали этот момент с ним, как-то все не до того было. А сейчас родился его сын. Но и мой тоже родился. Теряюсь, не зная, как все это разрулить.

— Ты стал отцом, брат. — Макар находит выход первым. — Поздравляю.

Обнимает меня и хлопает по спине, а я расплываюсь в блаженной улыбке. Сын.

— Спасибо, — обнимаю в ответ, едва сдерживая предательские слезы. — Спасибо! Я могу пройти к ней?

— Да пойдемте уж, пока не разнесли нам весь роддом, — смеется акушерка.

— Подождите, — вбегает взмыленный Алексей.

— Леш, ты чего? — кидается к нему Тася.

— Вот. — Он протягивает мне документ. — Подпишите и отдайте мне. Регистраторша ждет.

— Ну ты даешь, — смеюсь я и забираю бумагу.

— Чего только не сделаешь для счастья лучшего друга.

— Спасибо вам всем. Вы лучшие!

Глава 39 Ярослава

Глава 39 Ярослава

Мне наконец отдают сыночка. Кладу его рядом с собой и неотрывно смотрю, изучая каждую черточку. Такой хорошенький, глаз не оторвать. Нежность захлестывает меня с головой. Я так счастлива, что аж дышать тяжело. Не хватает только Игната.

— Ясь?

Совсем рядом раздается голос врача. Заставляю себя повернуться и сфокусировать на ней взгляд.

— Ты как себя чувствуешь?

— Непривычно, — мягко улыбаюсь я. Живота-то больше нет. Даже не верится. — А где Игнат?

Он единственный, кого я хочу сейчас видеть. Надеюсь он не обиделся, что передумала и не взяла его на роды. Я просто не могла сосредотачиваться на словах врача и думать, как все это выглядит со стороны.

— Да внизу он, — хмыкает Елена Леонидовна. — Чуть весь роддом нам не разнес.

Он может. Бедненький, переволновался, наверное, сильно.

— Можно его позвать?

— Ну, конечно. Сейчас позову.

Она уходит, а я вновь сосредотачиваюсь на малыше. Рассматриваю, трогаю нежные щечки и кажется забываю дышать. Как хорошо, что Игнат оплатил отдельную палату. Здесь нет посторонних, я могу расслабиться и не думать ни о чем.

— Ясенька, — от хриплого голоса по позвоночнику бегут мурашки. Жаркой волной с головы до кончиков пальцев.

— Игнат, — судорожно всхлипываю я и нежно улыбаюсь. — Посмотри какой он…

— Девочка моя, — он опускается на кровать и утыкается лбом в мое плечо. — Я так испугался…

В его голосе столько надрыва, что мне становится не по себе.

— Ты чего? — неуклюже поворачиваюсь и беру его лицо в ладони. — Все же хорошо.

Смотрю в его глаза и вижу, как сильно он переживает.

— Прости, я не должен был оставлять тебя ни на минуту.

— Перестань.

— Люблю тебя очень-очень, — шепчет, как молитву.