Семья из прошлого

Для начала купаю дочку, переодеваю в светлую пижамку с котиками. Она ее любимая и подарит домашнее настроение. Правда, настрой у малышки один — играть в новой комнате. Еле дожидается, когда я расчешу ей волосы. Сразу бежит к своей «деточке» в уголок.

Я тоже иду за ней, ложусь на диван.

— Мам, папа забыл купить коляску!

Ох, как бы непосредственная мелочь не начала раздражать Аверина вечным — купи. Она еще ничего не понимает.

— Аль, для детки и так много всего приобрели. Качать ее можно и на ручках.

— А как же на прогулке, мам?!

Дочка качает головой. Думает, наверное, что мама беспощадно тупит.

— И на улице тоже. Завернем ее в пледик.

— Мама, деточек нужно катать!

Я вздыхаю. И вздрагиваю, потому что в дверях детской раздается звучный мужской голос.

— Подозревал — что-то да забуду.

Святослав усмехается.

— Ничего страшного, — говорю быстро.

— Да, — кивает хозяин дома, — закажем коляску вместе.

Сажусь, подбираю под себя ноги. Хмурюсь.

— Тебе некуда тратить деньги? — говорю тихо.

Алька лопочет со своей куколкой.

— В последние года два, — не смущается Свят, — я заработал их в приличном количестве. Не украл, прошу заметить! Так вот, эти честные деньги мне было совершенно некуда тратить. Разве что на этот дом…

— Путешествовал бы, — пожимаю плечами.

— Не было возможности.

Обсуждать его финансы больше не вижу смысла. Примолкаю.

— Ты не переоделась, — замечает Свят.

Боже, я слегка краснею. А ведь человек сказал банальную вещь! Но что он заметил, почему-то трогает.

— Потом, когда Алька уснет, — отвечаю напряженно.

— Если хочешь, присмотрю за ней. Доставка все равно будет только через полчаса как минимум.

Бросаю на них быстрый взгляд.

— Хорошо, я скоро.

Глава 8

Я и правда освежилась со скоростью света. Но малышку застала в хорошем настроении. А ее папашу — лежащим на диване с пупсом на широкой груди. Дочка оставила с ним младенца, а сама отправилась на «работу». Что-то с умными видом рисовать за столом.

Незаметно мы дождались ужина, который был довольно вкусным. Мама снова ушла к себе смотреть кино и спать. Я залезла в свой ноутбук, поглядывая параллельно за дочкой. А после почитала ей и «деточке» и уложила их в кроватки.

Аверин после ужина был в своем кабинете.

Освободившись, я решила посмотреть, закрыта ли там дверь. Сказать хозяину дома, что мы ложимся. Не думаю, что все время придется отчитываться о каждом шаге. Но сегодня первый день… И потом, хочется узнать о его планах на завтра.

Дверь оказалась открытой довольно широко. Я осторожно заглядываю. Святослав сидит за столом с бумагами и моноблоком.

— Свят, можно?

Он вскидывает взгляд.

— Да, конечно. Скопились дела по преподаванию, — кивает на стол.

Мебель в кабинете добротная, из красного дерева. Выделяется только низкая кровать. Хотя ее и кроватью назвать трудно. Просто решетчатая светлая тахта с матрасом. Размер хорошей полуторки. Но я бы решила, высокому спортивному мужчине на ней тесно.

Не комментирую обстановку. Вхожу.

— Я хотела сказать, что Алька уснула, и я, наверное, пойду.

— Хочешь спать?

— Попробую…

Если честно, состояние у меня скорее взбудораженное. Но читать или что-то смотреть не хочется.

— Может быть, посидим у камина?

Хлопаю ресницами.

— Мм?

— Вместе с ужином я заказал ведерко фисташкового мороженого. Не знаю, можно ли его малышке. А вот ты, знаю, его любишь. Кхм… Любила.

Я пристально смотрю в глаза Аверину.

— Люблю, — говорю твердо, — я все та же, Свят.

Он на секунду прикрывает веки.

— Идем? — его тон снова легкий.

— Да, — киваю.

Пропускаю хозяина вперед и могу полюбоваться на него. В темно-серых спортивных штанах и футболке на пару тонов светлее он выглядит домашним и одновременно мужественным. Прямая сильная спина, рельефные руки… Вот внешне мы точно меняемся, взрослеем. И эта новая версия Аверина меня смущает и волнует.

— Вообще-то я стараюсь не есть сладкое на ночь, — говорю ему, когда мы входим в гостиную.

— С каких пор? — он улыбается, приподнимает бровь. А сам лезет в нижнюю морозилку большого холодильника-шкафа.

— С тех, когда мне уже не двадцать.

Свят широко улыбается.

— Тебе всего двадцать пять, Вера! И я знаю, ты хочешь это мороженое.

Мне хочется закатить глаза. А еще улыбаться… Беззаботно. И фисташковый десерт мне действительно хочется.

Аверин достает белые глубокие чашки, ловко накладывает лакомство. Подает их мне, а сам идет включать камин. Следую за ним к серым креслам. Они низкие, квадратные. Обитые самой простой на вид тканью. Но уютные с первого взгляда.

Присаживаюсь. Они еще и мягкие.

Камин вспыхивает, язычки пламени контрастируют с его черными стеклами. Красиво и завораживает. Вся комната остается за нашими спинами, мы в дальнем углу. Впереди только шкура на полу и окно сбоку. За ним темный двор. Чувствуешь себя не в современном доме, а в берлоге охотника.

— Здесь круто, — подаю Святу его мороженое.

— Да, — он соглашается, садится в кресло рядом, — я покупал дом с ремонтом. Как Керн у вас. Старый хозяин знал толк в загородном уюте.

— Он переехал?

— Да, с семьей за границу.

Блестящей ложечкой соскребаю подтаявшую сладость. Она окончательно согревается на моем языке. Такой нежный вкус.