Семья. Измена. Развод (СИ)

— Что у вас происходит? Скажи мне, что, блин, происходит? Зачем вы втягиваете в это Марка? Вам меня недостаточно?

— Для того, чтобы Марка не втягивали, я и прошу тебя минимизировать ваши контакты с твоим отцом. И тебе, и Марку.

— Ты не просишь, ты говоришь загадками. Я устала додумывать. Сколько можно-то?

— Прекрати истерить. Каждый, ровно каждый наш разговор заканчивается твоими воплями.

— Моими воплями? Так, может, ты не будешь вечно так тормозить? Есть проблема, ее нужно проговаривать и решать, а не так…

— Как? Много ты наговорила и нарешала за семь лет?

— А сам? Бесишь. Не хочу тебя слышать. И видеть тоже.

— Кто бы сомневался. Вечный аргумент. Может, хватит уже голову в песок прятать?

— Лучше в песок, чем слушать, какая я дура, по твоему мнению. Всем друзьям рассказал, какая у тебя тупая, но смазливая жена, м?

— Чего?

Князев замолкает, обдумывает сказанное. Хмурится. Ну вряд ли он вспомнит свои слова семилетней давности, а я вот вспомнила, чтоб их.

— Ты о чем вообще?

— Память короткая, да? Разве не так ты меня в день помолвки описывал своему дружку?

— Это сто лет назад было.

— Но, судя по всему, твое мнение обо мне осталось прежним.

— Ну естественно, — стискивает зубы и смотрит на дорогу.

Покачиваю ногой, сложив руки на груди.

Это все какой-то дешевый, пафосный спектакль. У офиса адвоката вылезаю из машины и от души хлопаю дверью. Князев не реагирует, а мне, на этом гадком эмоциональном подъеме, так и хочется показать ему средний палец, а лучше хорошенечко встряхнуть, а потом поколотить.

Выдыхаю и, застегнув пуговицы на пиджаке, захожу в здание. Поднимаюсь на лифте на третий этаж. Улыбаюсь девушке в приемной.

В кабинет попадаю через десять минут.

Мы около часа обсуждаем все детали моей семейной жизни. Адвокат задает много вопросов, уточняет, делает какие-то пометки. Дает мне список документов, которые нужно собрать, также говорит, что неплохо будет собрать доказательства измен мужа, ну и самой, естественно, пока не произойдет развод, не иметь никаких связей.

Я делаю упор на то, что хочу, чтобы ребенок остался со мной, и, конечно, не утаиваю, что Миша угрожает его отобрать. Адвокат это себе тоже отмечает и советует, если такая угроза еще раз поступит, записать на диктофон.

Я прямо так и представляю себя бегающей по дому со включенным на телефоне диктофоном и провоцирующей Мишу высказать что-то подобное снова.

Несмотря на то, что адвокат намечает очень дельный план, которому мы будем следовать, уверенности мне это не прибавляет.

Они не позволят. Всех купят, возможно, вскоре и этого самого адвоката. Не зря же Князев сидит в тачке на улице.

Я бы могла отказаться сегодня и сказать, что никуда не поеду. Но толку? Он все равно знает. И уверена, что и о моей новой поездке тоже узнает.

Прощаюсь и выхожу на улицу.

Странное чувство. Пока я посещала адвоката по разводам, мой муж все это время ждал меня в машине неподалеку.

Абсурд какой-то.

Перехожу дорогу, а когда оказываюсь рядом с автомобилем, понимаю, что Князева внутри нет. Прекрасно просто.

Оглядываюсь по сторонам. Ветер раздувает полы пиджака, и кончики волос, собранные в хвост, хлещут по лицу.

Погода сегодня меняется на глазах. С утра светило яркое солнышко, которое пригревало. А сейчас вот, кажется, намечается дождь. Холодный ветер пробирается под пиджак, и кожа тут же покрывается мурашками.

Достаю телефон и звоню Мише.

Куда он провалился-то?

Прикладываю смартфон к уху и замечаю фигуру Князева. Он идет по тротуару к машине. В руках два стаканчика с кофе.

— Что тебе сказали? — вручает один мне.

— Тебе нравится надо мной издеваться? — сжимаю стакан, но к напитку не притрагиваюсь, хоть и продрогла. Горячий кофе в такой ситуации очень соблазнителен.

— Нет, просто любопытство.

— Тогда можно я не буду его удовлетворять?

— Твое право, — Князев едва заметно улыбается. — Замерзла?

— Да. Открой машину.

— Она открыта уже.

Тут же дергаю ручку и забираюсь в салон. Виски ноют от боли. Я перенервничала сегодня. Не каждый день приходится ходить к адвокату, а добираться до него вот в такой компании.

— Даш, — Миша садится за руль, — я серьезно насчет Марка.

— Да-да. Я поняла, не возить его к родителям больше, — устало прикрываю глаза, оставив кофе в подстаканнике.

В машине повисает пауза, а я медленно начинаю проваливаться в сон, когда снова слышу Мишин голос.

— Два-три месяца, и я дам тебе развод.

Резко открываю глаза и подаюсь вперед, неуклюже переваливаюсь на левое бедро, впиваясь в Князева глазами.

— А Марк?

Миша отводит взгляд, и я чувствую слезы на своих щеках. Он мне его не отдаст. Он хочет, чтобы я была приходящей мамой.

Всхлипываю и тут же накрываю рот ладонью. Картинка становится мутной от бегущих слез.

— За что ты так со мной? Почему?

Обнимаю себя руками и прилипаю спиной к сиденью.

— Марк останется с тобой, — слышу мрачный и очень тихий голос Князева. — Но ты должна занять мою сторону сейчас. Во всем, что вот-вот начнется, ты должна будешь быть на моей стороне.

Миша сглатывает, а я вижу, что у него пальцы побелели от того, с какой силой он сжимает руль.