Семя Хаоса. Убийца Богов

В итоге многие графы и бароны вспомнили, что еще сто-двести лет назад их предки правили сами и Империя, кроме небольшой части земель вблизи Майна, рассыпалась на части. Альмерин решил не менять этого. Так будет проще вести дела. Вместо того чтобы решать все дела самому, он предоставит эту роль местным аристократам. На землях, которые присоединялись обратно к Империи, аристократы продолжали собирать налоги, содержать собственные небольшие дружины и вершить суд, какой им угодно. Просто в случае войны дружины должны были усилить легион, а в мирное время весомая часть налогов передавалась в казну императора.

Когда Элипг впервые услышала о планах Альмерина, она пришла в восторг. Ведь если бы они настаивали на системе Одина, многие графы сражались бы за власть до последнего. А так процесс возврата Империи к былым границам пойдет существенно быстрее. К тому же теперь нет нужды иметь так много чиновников, как было при Одине. Это тоже нравилось Элипг, ведь именно она, как единственный разумный и заинтересованный в делах Империи бог, должна была руководить этими чиновниками. А чем их будет меньше, тем тщательнее она сможет их отбирать по талантам и верности Империи.

Спустя десяток лет у нее был небольшой штат подчиненных, но большие полномочия. Квесторы отныне следили только за подсчетом выплат в пользу казны и платой слугам и солдатам, а также за порядком во Дворце богов. Магистры правили от имени императора в крупных городах, которые нельзя было доверять в руки одного дворянина. А префекты ездили по стране и контролировали деятельность аристократии. Все знали, если что-то в поведении дворян – их судебные решения или количество собираемых налогов – покажутся префектам, а значит и императору, неразумным, будут приняты меры. Убийцы, интриги, направленные на ограничение их власти, или даже вмешательство когорты легиона. У императора было много путей показать, что он недоволен кем-то.

Эта система была немного сложнее той, что создавал Один, но куда более совершенной. По крайней мере, так думала о ней Элипг.

Вот только с течением времени такое положение дел начинало все меньше нравиться Элипг. Конечно, ей, как богине, было позволено очень многое. Альмерин ценил ее помощь и таланты в управлении и организации. Однако была ли у нее реальная власть? Прошло почти десять лет после переворота и смерти Владыки, прежде чем Элипг задалась этим вопросом. Она наблюдала, как Корал спорит с Альмерином, иногда отстаивая свою точку зрения. Смогла бы она так же? Наверное, смогла бы, если бы была в чем-то не согласна с императором. Вот только она не чувствовала несогласия. Альмерин вел весьма грамотную и взвешенную политику, благодаря чему смог за эти десять лет вернуть более трети территорий Империи, включая крупные города, такие как Пирам.

Она бы делала на его месте все то же самое, но делала бы сама. Эта мысль – о том, что она справилась бы на месте Альмерина не хуже, – не давала Элипг покоя. Ради интереса она постаралась несколько раз высказать свои предложения по некоторым вопросам, как это делала Корал, но отклика не дождалась. В этот момент она поняла, что для Альмерина она не равная, не человек, а всего лишь грамотная и исполнительная собачка на коротком поводке. Именно в этот момент Элипг возненавидела всех прочих богов.

И раз ее власть сейчас ограничивается чиновниками и писцами, она хотя бы позаботится о том, чтобы они были верны именно ей беспрекословно. Может быть, когда-нибудь это позволит ей удивить всех.

* * *

С течением лет Элипг все лучше видела, что остальные боги ни на что не годятся. В том числе и новые. Косария и Кримар? Смешно! Одной лишь бы покрасоваться в новой броне и провести пару битв, второго интересовал только камень и ничего кроме камня. Правда, его архитектурные проекты – новый Дворец богов, перестроенный Можечковый мост, укрепления столицы – были шедеврами. Вот только на Советах он спал или, что еще хуже, рассматривал принесенные с собой камни.

Корал и Нургрим теперь делами Империи почти не интересовались. Тремор больше болтал и пил, чем делал что-то полезное, а на Илаима нельзя было положиться ни в чем, кроме фиглярства! Ее план с тем, чтобы преобразовать весь институт квесторов и сделать их своими преданными слугами, был выполнен с блеском. Теперь никто из них и подумать не мог ее ослушаться, даже если императорские рескрипты говорили обратное. И тогда Элипг поняла свою истинную власть.