Семья на первом месте (СИ)

Если бы не Лестрейндж, Джеймс бы вновь сорвался с места, как бешеный зверь. Он бы без зазрения совести размазал бы череп Пьюси об каменный пол.

— Или ты оставил всё мне? — Этелберт облизал окровавленные губы.

Гриффиндорец прикрыл глаза и громко задышал. Его тело окутала до ныне неизвестная ненависть, животная ненависть. Если бы не Алина…

— Этелберт, пожалуйста, — одними губами прошептала Лестрейндж.

Алина не выпускала руку друга из своей, продолжая его удержать на месте, в случае непредвиденных обстоятельств. Резко разворачиваясь, оба покинули проклятый коридор, оставляя слизеринца одного.

Этелберт.

Пьюси умолк мгновенно. Она снова назвала его по имени, а он не может пошевелиться.

Чёртова сука.

Кулак с бешеной скоростью врезался в стену, снова, а потом ещё и ещё.

Этелберт.

— Это слабость. Не ведись у неё на поводу, — продолжая избивать бетон, настраивал себя волшебник. — Лестрейндж — твоя чёртова слабость. — Кричало сердце. — Тогда её нужно уничтожить. — Отозвался разум.

Добравшись до первого попавшегося заброшенного кабинета, гриффиндорец метался из угла в угол. Слова мерзкого слизеринца до сих пор крутились в голове.

Под юбку её ты хоть успел залезть?

Как он только посмел говорить в таком тоне о Лестрейндж? Где его аристократическое воспитание и манеры?

Или ты оставил всё мне?

Поганый Пьюси не заслуживает столь прекрасного создания в лице Алины. На эмоциях Поттер свернул несколько парт. Волшебница встала напротив него, заслонив ни в чём неповинную мебель своим телом.

Он прерывисто дышал, глядя в бегающие карие глаза напротив. Её холодные ладошки потянулись к его горящему от гнева лицу. Блаженно прикрыв глаза, юноша попытался восстановить напрочь сбившееся дыхание.

— Джейс, не калечь себя, — умоляла Лина, аккуратно обрабатывая раны парня своим крохотным платочком с зеленоватым отливом. — Мне больно видеть твою кровь.

Гриффиндорец со свистом втянул грудью воздух.

— Ты не можешь выйти за него! — безапелляционно заявил Поттер. — Он ужасен. Ты не заслуживаешь такого к себе отношения! — ладони Поттера обнимали ее лицо. — Никто не заслуживает.

— Джейс, — уныло протянула Лестрейндж.

Этот взгляд он знал лучше всех, Алина не отступится. Несмотря на боль и проблемы, она останется стоять на своем.

— У меня нет выбора, — гриффиндорец хотел было возразить, но слизеринка его опередила: — на кону жизнь моего отца, — в её глазах блеснули слёзы. После её слов Джеймс отшатнулся. — Наши родители заключили непреложный обет, — сглатывая ком в горле, пролепетала она. Сократив расстояние юноша сжал в своих сильных объятьях хрупкое тело. — Я не могу рисковать.

Продолжая держать Лестрейндж в своих руках, разум Поттера лихорадочно искал хоть какой-нибудь выход, но в голову не приходила абсолютно ничего стоящего.

«Пора» — пронеслось в мыслях слизеринки. «Я должна ему во всём признаться, и будь что будет».

— Поттер, — гриффиндорец напрягся.

Его фамилия из уст волшебницы не значила ничего хорошего.

— Мне нужно тебе рассказать что-то очень важное, — зажмурившись, произнесла Лина. Волшебник громко сглотнул, выпуская подругу из крепких объятий. — Пойдём со мной.

И двое направились к башням старост, где жила девушка. Порой она всё же возвращалась в комнату к своим лучшим подругам, не в силах справиться с одиночеством.

— Серебро и слёзы, — негромко произнесла волшебница.

Пожилой мужчина с портрета кивнул, открывая проход. Волшебники зашли внутрь. Общая комната старост Слизерина была в разы меньше по сравнению с общей гостиной Слизерина, хоть мебель и была практически неотличима, камина всё же не было.

Джеймс смиренно последовал наверх по лестнице за волшебницей, вертя головой в разные стороны. Для себя он отметил, что башня Гриффиндора в разы лучше. Пройдя в комнату Алины, гриффиндорец заинтересовано огляделся. Вещи осторожно сложены, никакого беспорядка, не то, что у него. Присев на край высокой кровати, Алина похлопала по месту рядом с собой.

Юноша сел, не отрывая взгляда от девушки, руки которой заметно подрагивали. Поттер накрыл их своей горячей ладонью, та вздрогнула.

— Джеймс, — Лестрейндж прочистила горло, — я буду говорить, а ты не перебивай меня, пожалуйста. — Не на шутку напряжённый волшебник смиренно кивнул. — Не так давно я пережила смерть матери и…

Он не знал о случившемся, да и из мародеров не знал никто.

— И тогда в моей жизни появились маленькие маггловские штучки. — Лестрейндж стыдливо прикрыла глаза. — Может, ты заметил моё странное поведение, — это был не вопрос, однако он кивнул. — С прошлой зимы я практически ничего не помню. Кроме лиц Руди и Басти, перекошенных в гримасе ужаса.

— Лина, — глухо позвал её Поттер, девушка замотала головой.