Читаем Семья на первом месте (СИ) полностью

Двое прошли в тёмную комнату. Поттер шустро улёгся на кровать, немного придвинувшись к стене. Бросив взгляд на застывшую девушку у порога, гриффиндорец недовольно цокнул языком.

— Прикрой дверь и полезай в кровать, — похлопав по месту рядом, волшебник всё же смог убедить подругу в правильности его решения. — Обещаю, приставать не буду. — Она пихнула его под рёбра. — Разумеется, пока ты сама меня об этом не попросишь, — прошептал он у её уха, опалив теплым дыханием шею.

— Джеймс, — хрипло протянула Алина.

Поттер сглотнул.

— Вот так лучше не делай, а то я за себя не ручаюсь, — прохрипел волшебник и через секунду получил удар под бок. — Шучу! Лучше спи, а я буду рядом.

И все же он отключился раньше, в то время как Лестрейндж пыталась удобно уместиться на слишком мягкой кровати. Неожиданно огромные руки обхватили слизеринку за талию. Лестрейндж попыталась вывернуться из крепкой хватки друга, но, поняв, что это бессмысленно, сдалась. Поттер зарылся носом в её волосы, всё ещё пахнущие цветами.

От исходящего тепла Лестрейндж мгновенно погрузилась в сон. Ночь выдалась, на удивление, спокойной, ровно до того момента, пока Джеймса не разбудили всхлипы. Подскочив, Поттер увидел Лестрейндж, которая змеёй извивалась на светлых простынях, шепча нечто неразборчивое.

— Эй, я рядом.

Джеймс молниеносно притянул поближе к себе Лестрейндж, заботливо накрыв её тонким одеялом.

— Алина, — протянул он, стирая слёзы с щёк. — Всё пройдет.

И действительно, спустя миг очередной кошмар отступил.

Лестрейндж перевернулась на бок, неосознанно устроившись на широкой груди друга. Сердце бешено забилось. Поттер поплотнее обхватил свою подругу за талию, оставляя невесомые поцелуи на волосах спящей Алины.

— Я рядом, — шептал он, поглаживая спину слизеринки.

Ближе к одиннадцати утра Поттера разбудил стук в окно. Нехотя отпуская Лестрейндж из своих объятий, он осторожно покинул её, подойдя к окну. Приоткрыв его, он впустил в комнату чёрного филина. Пролетев несколько кругов, птица приземлилась около спящей волшебницы. Джеймс подошёл ближе, отвязав крохотный пергамент с лапки птицы.

Взмахнув крыльями, та улетела прочь.

Как можно тише Джеймс развернул послание, но пергамент оказался абсолютно чист. Покрутив в руках несколько раз и не поняв, что к чему, Джеймс бросил его на тумбочку. Затем аккуратно улёгся на кровать, правой рукой обняв Лестрейндж, та придвинулась ближе к источнику тепла. Тело прошибло током, отчего губы Джеймса сами собой расплылись в улыбке.

Полной грудью вдохнул цветочный аромат, он взглянул на Алину из-под опущенных ресниц.

Она была очаровательна. Такая яркая, будто соткана из солнечного света. В его объятиях, в его кровати. Казалось, что они — два пазла, идеально сложившиеся друг с другом в одно целое. Рядом с ней он был другой. Хотелось быть лучше, стремиться к совершенству. Рядом с ней всё обретало смысл.

Боль от потери обоих родителей уже не так сильно тяготила душу. Потому что когда он смотрел в эти золотистые глаза, то больше ничего не имело значение. Кроме двух золотых огней. Она была так хороша, отчего сердце Поттера переставало биться.

С Лили Джеймс подобного не ощущал. Их отношения были идеальными, но страсти они так и не испытали. Они любили друг друга, но скорее как друзья.

А с Алиной… С Алиной его жизнь наполнялась светом, впрочем, как и он сам.

Проснувшись, Джеймс обнаружил, что Лестрейндж уже была на ногах. Она стояла у изголовья кровати, внимательно бегая глазами по строчкам. Солнечные лучи освещали профиль, невидимыми зайчиками бегая по её щекам. Откинувшись спиной на постель, гриффиндорец не имел сил и желания оторвать от неё глаз.

— Я не видел текста, — осторожно сказал Поттер.

Лестрейндж бросила взгляд на друга, хитро ухмыльнувшись. У Поттера перехватило дыхание.

— Люци сам лично создал заклинание, которое скрывает послания от нежелательных глаз.

Её глаза блеснули, стоило вспомнить о старом друге.

Поттер скривился. Он надеялся, что хотя бы за остаток лета ему не придётся делить Алину с кем-то ещё, разве что за исключением мародеров.

Люци.

— Может, погуляем сегодня с мародерами? — он присел, не заботясь о внешнем виде.

Грудь парня была оголена, чем ненароком приковала к себе взгляд золотых глаз. И как она не заметила этого вчера вечером? Лестрейндж смущённо отвернулась, заправляя за ухо прядь. От её действий Поттер самодовольно усмехнулся, он её волновал.

— Сегодня мне нужно встретиться с Люци, — протянула слизеринка на выходе из комнаты. — Может, вечером? — предложила Алина, заметив хмурое выражение друга.

Взглянув на подругу, Поттер довольно закивал. В любом случае лучше провести вечер вдвоём, раз день пролетает.

— Встретимся вечером, Джейс. — Слизеринка выскочила из комнаты.

Джейс.

Теперь хорошее настроение обеспечено на весь день.

***

Хогсмид, Три метлы

Люциус Малфой терпеливо дожидался свою давнюю подругу за небольшим столиком круглой формы. Лестрейндж безбожно опаздывала, зато у него имелось лишнее время собраться с мыслями.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика