Читаем Семья на первом месте (СИ) полностью

Кто-то выкрикнул: «Взрывопотам»,{?}[Крупный серый африканский зверь, похожий на большого носорога с необыкновенным голосом, напоминающим вой кита. Толстая шкура непроницаема для большинства чар и заклятий. На носу — большой, острый рог, над которым находятся мешки со взрывающейся жидкостью. На загривке имеется небольшое дыхало: возможно, животное способно плавать. У самки время от времени рождается только один детёныш.] — «Глизень»{?}[Это род крупной улитки, которая каждый час меняет окраску и оставляет за собой след настолько ядовитый, что там, где она проползет, все растения съеживаются и засыхают.»] или — «Мурлокомь».{?}[Происходит из Скандинавии, в настоящее время распространён по всей Северной Европе. Своим внешним видом напоминает мясистый розоватый гриб, покрытый редкой жёсткой чёрной щетиной. Очень быстро размножается и за несколько дней может заполонить весь сад.] На все выкрики преподаватель лишь покачал головой, продолжая лукаво улыбаться правым уголком губ. Уж очень сильно Сильванус любил, когда студенты были заинтересованы в его занятии.

— К сожалению, никто из вас не смог дать правильный ответ, — подытожил мужчина. — Присмотритесь, где мы находимся?

Десятки голов начали оглядываться.

— У Запретного леса, сэр, — подал голос Рабастан Лестрейндж, стоя в кругу своих друзей.

— Верно! — согласился Кеттлберн. — Неужели ни у кого нет никаких идей?

Мужчина не сумел скрыть удивления, исказившее его морщинистое лицо.

— Профессор, не томите! — не выдержала Лили Эванс, и студенты дружно поддержали старосту Гриффиндора.

— Всё очень просто, — ученики насторожили слух. — Феи!

Гриффиндорцы и слизеринцы хмуро переглянулись между собой.

— Но, сэр, разве в нашем лесу есть феи? — толстоватый слизеринец подал чуть писклявый голос.

— Разумеется, мистер Тернер. — Профессор Кеттлберн кивнул под изумлённые возгласы. — Ваша задача состоит в том, чтобы подробно описать этих чудесных созданий. Можете работать в парах или в группах, как вам будет удобно.

Предвидя нескончаемый поток вопросов по теме и без, профессор заранее отмахнулся от студентов.

— А как нам их найти? — уточнила Лестрейндж, в то время как Поттер негромко шептал ей на ухо, провоцируя румянец.

— Хороший вопрос, мисс Лестрейндж, — тыча пальцем в слизеринку, заметил профессор. И хлопнув в ладоши, заговорил: — Помните, что характер у них склочный, но благодаря своему тщеславию фей легко уговорить на что-либо. Они любят сладости, поэтому вы легко можете их задобрить кубиком сахара. Что не мало важно! Эти существа любят, когда им поют. — Раздались вздохи, ведь не каждый мог похвастаться певучим голосом. — Приступайте, у вас на все про все один час!

Студенты тут же разбились на небольшие группы, но были и те, кто предпочитал работать в одиночку.

— Ну, красавица! — протянул Поттер, обращаясь к Лестрейндж.

Слизеринка склонилась над мешочком со сладостями, намереваясь вытащить побольше сахара. Рука гриффиндорца собственнически скользнула на талию волшебницы, та дёрнулась, боязливо оглядываясь по сторонам.

— Мы выполним задание вместе!

Джеймс заговорщически поиграл густыми бровями. На его действия слизеринка мигом сбросила руку, предварительно шлепнув по пальцам. Тот обиженно надул губы.

— Мы договаривались! — зашипела в лицо Поттера девушка, направляясь вглубь леса.

Джеймс, не раздумывая, двинулся за ней следом, попутно выкрикивая извинения.

Они действительно заключили договор ещё в тот день, когда спускались на завтрак в Большой зал. На глазах у всех остальных Лестрейндж и Поттер являлись лишь друзьями. Однако наедине оба не отлипали друг от друга, скрываясь в тайных проходах, тёмных коридорах или в комнате Лестрейндж.

Прошло две недели, а об их отношениях так никто и не догадался.

— Где Сириус?

Алина высматривая друга глазами в толпе учеников. Поттер закатил глаза, громко цокнув. Не то, чтобы он ревновал Лестрейндж к лучшему другу, но так хотелось провести часок наедине, где поблизости нет мародеров, слизеринцев и Лили, без конца хохочущей над недошутками Снейпа.

— Если мы будем работать вместе, то могут возникнуть ненужные вопросы, — скучающе охнув, Джеймс плечом прислонился к стволу дерева. — Сириус!

Завидев идущего в их сторону друга, Лестрейндж энергично замахала руками, дабы Сириус её увидел, что, впрочем, делать было совсем необязательно. Он бы и в темноте её нашёл.

В считанные секунды Блэк оказался рядом с парочкой. Трое в одну ногу направились дальше. Гриффиндорцы по обычаю шутили, позабыв про задание. В то время как слизеринка вела записи в тонкой тетради, при этом не забывая осматриваться вокруг.

— Мы ушли довольно далеко, — заметила девушка.

Ухмыльнувшись, Блэк по-дружески закинул свою мощную руку на её худенькие плечи.

— Тебе нечего бояться, змеёныш! — Поттер протирал свои заляпанные очки лоскутком рубашки. — С тобой самые смелые гриффиндорцы!

Волшебница закатила глаза под гулкий смех друзей.

— Профессор Кеттлберн сказал, что фей привлекает пение. Кто будет петь? — Взгляды двух пар глаз устремились в сторону Лестрейндж. — Даже не просите! У меня совершенно нет голоса и слуха!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика