Семья напрокат

Упс, кажется, накрылась вся наша конспирация. Но откуда папахен то узнал, что мы именно здесь? Покосилась на своих подельниц, пытаясь вычислить, вдруг они сдали, а девчонки лишь виновато уставились на свои руки. Блин, да что не так?! Ладно, сама спрошу.

– А как ты узнал, дорогой, где мы? – с притворным радостным писком кинулась к моему "мужу" и повисла на его шее. Тот аж обалдел от такого поворота.

Правильно, лучшая защита, это нападение. Подмигнула девчонкам, чтобы не отставали. Сейчас самое главное усыпить бдительность кое-кого особо недовольного, а уж потом расставлять точки над Ё. Ладно, будем действовать по ситуации. Хорошо, что девочки оказались реально сообразительными и последовав моему примеру, облепили отца с двух сторон. Хорошо, что Виктор мужчина крепкий и смог по инерции подхватить обеих на руки. Поцелуятерапия тоже сделала свое дело, и недовольные морщинки на лице отца потихоньку начали разглаживаться. Правильно перед детским обаянием очень сложно устоять.

Так, бабоньки, не сбавляем оборотов, а то кранты нам. На коленке состряпанный план вроде работает. Тоже что ли чмокнуть его в лоб? Не, не поймет и еще больше обозлиться. У меня-то нет столько обаяния, как у его дочек. Я, скорее его только раздраконить могу еще больше.

Хм, только сейчас заметила, что Виктор выглядит и в самом деле не важно. Устал? Приболел?

– Вы не придерживаетесь расписания!

– Понимаешь, – заискивающе посмотрела ему в глаза, которые были сейчас слишком уж близко, потому что я все еще висела на мужчине, как приклеенная, подельницы отклеилась от отца и сделали тоже самое. Кот из Шрека отдыхает, отвечаю. – Мы хотели только купить автокресла. Я за детскую безопасность радею всеми руками и ногами, сам понимаешь, я тетенька ответственная.

– Я заметил.

– Ну и вот, – протянула, быстро соображая, как отмазаться лучше, – а потом все как в тумане. Эти витрины, магазины...

– Папочка, ну мы же девочки!

– Да! И мы с девочками давно никуда не ходили.

– А это так приятно, – уже было сказано в один голос.

Мне показалось или мелкотня сейчас била прям по больному месту отца? Потому что его взгляд как-то заметно потускнел.

– Понял, – виновато произнес отец мелких тиранозавров, приобняв меня за талию. А вот теперь опешила я. Я же висла у него на шее не для соблазнения, а он тут руки свои распускает уже во всю, исследуя еще неизвестную ему территорию. – Возьмете меня в свою компанию? Я хоть и не девочка, но веселиться тоже умею.

Дети просияли, кивнув, и победоносно подмигнули мне.

Виктор с жаром прошептал мне на ухо:

– Спелись?

– Не без этого. Прости, такого больше не повторится, – попыталась отстраниться, но кто бы дал. Вцепился в меня этот гад мертвой хваткой.

– Не поверишь, я чуть ли ни каждый день слышу: “я больше так не буду” от дочек и в этом вы как-то уж очень сильно похожи в данный момент.

– Ага, я такая же милая? – черт, не планировала же флиртовать. Но как тут удержаться, если по коже от его прикосновений мурашки разбегаются. А он еще недвусмысленно так поглаживает мне поясницу. А у меня чуть ли глаза не закатываются от удовольствия. Надо сходить на массаж, точно, а то уже растекаюсь лужицей от такого незатейливого прикосновения.

Виктор лишь хмыкнул, предпочитая проигнорировать мой вопрос. Гад, же говорю. Ну что так сложно что ли сказать девушке хоть один малюсенький комплимент?!

– Так что? Мы идем на аттракционы? – слова детей выдернули меня из фривольных мыслей. Вот тебе и мать, япона мать. О себе только думаю, а не о них. У меня тут вообще-то аттракционы на очереди еще не катаны. Ага, один большой и крепкий аттракцион для моего рассудка и не уравновешенного либидо. Эй, последнее, не шали, тут вообще-то дети.

***

Ох уж эти дети.

Хоть конкретно эти две оторвы почему-то и запали в душу, но они такие неугомонные, что невольно начинаешь пенять либо на их активность, либо на свою приближающуюся старость и отвратительный, как оказалось, вестибулярный аппарат. Господи, с каких пор я стала такой… Хм, нюней? Ну ка, Аллочка, собралась тряпка и пошла покорять очередной бастион в виде какого-нибудь супер-головокружительного аттракциона.

Собраться то я собралась, но определенно не настроилась, потому что при виде “Ой, а на эту можно”, все внутренности заходили ходуном с утроенной силой. Блин, с каких пор для детей все такое экстремальное стало?! Я вот помню в наше время лодочки были, ракушки там… А это, слов короче нет, цензурных.

Негодование переполнило еще и потому, что я начала даже думать, как моя мама. Нет уж, это никуда не годится.

– Идем, девочки. Порох в пороховницах еще остался, – кажется.

– Алла, ты уверена? – ехидненько поинтересовался Виктор.

– Я-то уверена. А ты? Есть еще порох или все, капец Бобику?

– А что такое порох в этих самых пороховницах? У меня он есть?

– Ну ты че-о-о-о?! – протянула Надя. Опознала, правда, я ее, когда кинула быстрый взгляд на запястье, где красовался подаренный мной браслет. Она получила тут же явственный тычок от сестрицы, которая уставилась на нее, серьезно сдвинув бровки на переносице.

Блин, ну какие они милахи, не могу.