Семья напрокат

– Пойдём, чаю попьём. Заодно и расскажешь мне о Лизавете. Я ведь должна стать ей, или, могу оставаться самой собой?

Мужчина понуро плетётся за мной на кухню, и я понимаю, что встреча с моим сыном выбила его из седла – таки печальным я не видела его прежде.

– Да нет, зачем тебе перевоплощаться в Лизу полностью? Достаточно помнить как мы познакомились да пару базовых историй. Я думаю, этого будет достаточно.

– Но ведь, если я буду сама собой, то стопроцентно очарую твоих родственниц, и они будут разочарованы, когда мы якобы расстанемся.

На моём лице появляется задорная улыбка, а Полонский поднимает на меня свои зелёные глаза.

Он удивлён. Очень.

– Ты так уверена в себе? Это даже странно после того, как ты сама назвала себя мисс Несчастье.

Пожимаю плечами и продолжаю лучезарно улыбаться.

– Это не я себя так назвала, в коллективе надёжно прилепилось такое прозвище. Да, не беда. Я уже давно не обращаю внимания на неприятности. Ведь понимаю, что некоторым ещё хуже, чем мне. Вот тебе, например.

Я замолкаю и закусываю губу.

Ну, какого чёрта я снова наступила на больную мозоль Максима Дмитриевича? Ещё бы заявила ему про похищенного сына! Мужчина вправе сейчас огрызнуться и поставить меня на место.

Но, хоккеист лишь опускает глаза стол. Я поспешно начинаю насыпать быстрорастворимый кофе в чашки. У меня нет кофемашины и я, к сожалению, не могу предложить Полонскому вкусный кофе. Но, чем богаты, теми рады.

– Лизавета – начинающая модель. Мы познакомились на съёмках рекламы шампуня. Это была её первая серьёзная роль. И последняя. Ведь потом она забеременела, забросила карьеру ради меня.

Я замираю с чашкой в руках, и понимаю, где я раньше видела этого мужчину, и почему мне его лицо показалось таким знакомым. Ну, конечно же, реклама!

Моя память услужливо подсовывает мне картинку из рекламного ролика, где красавец – хоккеист катает по льду не шайбу, а флакон шампуня. А потом ловко забрасывает его в ворота, на которых стоит эффектная брюнетка. Да-да, я хорошо помню эту рекламу, так как Игорь всегда залипал в экран, когда показывали крупным планом эту модель. В плиссированной короткой синей юбочке, на подобие той, которую носят девочки в школе, и в обтягивающем топе, из которого вываливалась сочная грудь третьего размера, она, наверняка, приковывала взгляды всех представителей мужского пола.

А Полонский в конце ролика эффектно снимал шлем, и блестел шикарной шевелюрой. Так вот откуда мне знакомы эти волосы и глаза! Я невольно сама всегда смотрела данную рекламу из-за этого симпатичного мужчины, чем несказанно бесила Игоря.

Но, рассказывать о своём пристрастии мужчине я не стану – слишком много чести.

– Значит, та эффектная брюнетка на воротах – и есть Лизавета?

Максим Дмитриевич кивает и отпивает из чашки кофейный напиток. В ту же секунду он морщится, и выплёвывает кофе в чашку:

– Вы решили меня отравить?

Я непонимающе смотрю на хоккеиста.

– Вроде бы, у меня не было такого в планах. А что случилось?

– Попробуйте свой кофе. Думаю, он точно такой же вкусный, как и мой. Но вы, почему-то свой не пьёте.

Я беру свою чашку с обжигающе горячим кофе, и делаю маленький глоток.

– Фу, солёно!

– Вот-вот.

Выливаю содержимое обеих чашек в раковину, и начинаю оправдываться. Хотя, что тут сказать? Да, вспомнила о рекламе и была невнимательна – перепутала баночки. У меня и соль и сахар в одинаковых кувшинчиках. Увлеклась своими воспоминаниями и не увидела буковки на баночках.

– Извините, сейчас сделаю новое кофе.

– Нет уж, спасибо. А то вы в следующий раз мне стрихнин подсыплете!

– Я думаю, вы тотчас распознаете его вкус, и не станете пить такой кофе. Ведь стрихнин горький.

– Пробовали?

У мужчины вытягивается лицо, и он приподнимает левую бровь. Явно насмехается. Что ж, хороший знак. По крайней мере, отвлёкся от мыслей о сыне.

– Знаю. У меня мама была химиком. Много чего знаю именно от неё. Тем более, в малых количествах стрихнин обладает лечебным эффектом. Так что, ничего бы страшного с вами не произошло.

– Как-то не хочется проверять.

Полонский расплывается в ехидной улыбке, и берёт из стоящей на столе вазочки, шоколадную конфету. Я пожимаю плечами, и отхожу к кухонному гарнитуру.

– После этого рекламного ролика я стал ухаживать за Лизой. Она, впрочем, сразу ответила мне взаимностью, и уже через неделю переехала в мою квартиру.

Морщусь. Ну-ну, Лизавета, скорее всего, быстро оценила состояние нападающего сборной, и решила брать быка за рога. Она не дура. Да одни часы на руке Полонского тянут на приличную сумму. Поэтому и переехала быстрее к спортсмену.

– И вы год жили вместе?

– Три недели. А потом она забеременела.

Хитрюга! Поняла, что ребёнок – это пропускной билет в безбедную жизнь. Даже если Полонский потом бы выбросил её из своей жизни, то алиментов бы ей вполне хватило на безбедную жизнь.

– Ого, как быстро! Ты – невероятно плодовитый!

Я подмигиваю спортсмену, намывая чашки из-под солёного кофе. Эта Лизавета мне уже категорически не нравится. Скорее всего, она просто алчная хищница, которая решила решить свои финансовые проблемы за счёт Максима Дмитриевича.