Семья напрокат, или Младенец по завещанию

— И Мирослава с тех пор не ездит на передних сиденьях, — Соколовский не узнавал собственный голос, до того он был тихим, уставшим и потерянным.

— Она в больнице с нервным истощением неделю лежала, потом по психологам ходила, но толку, как понимаешь, до сих пор ноль.

— А что родители? — Мирослав чувствовал, как его потряхивает, как горят ладони в желании придушить мертвых ублюдков, в желании обнять нежную и мягкую Ласку и зарыться пальцами в ее белоснежные волосы, чтобы гладить и гладить девушку по голове. Бесконечно долго, тогда ему, возможно, полегчает. Лишь самую малость.

— Мы им не сказали, — тяжело вздохнул Ярослав и грузно опустился на офисный диван.

— А как ты тогда отмазался от всего этого? Славян — он же… Он мелкая сошка. — Мир пытался сложить полученную информацию в пазл, но как же трудно было взять себя в руки, отключить эмоции, которые его просто убивали.

Ярослав недобро усмехнулся и с вызовом посмотрел на Соколовского.

— Я очень легко отделался — и можно сказать, благодаря тебе. Помнишь тот наш бой?

— Самый последний, когда ты все-таки проиграл? — Соколовский все понял до того, как Огнев произнес это вслух. Пожалуй, тогда, много лет назад, он разнес бы полкабинета, узнав это, уподобляясь Ярославу, но сейчас его это почти не волновало, тогда как проблема Ласки просто сводила с ума.

— На меня вышел твой отец, пообещал все решить, если я тебе проиграю. И все решил.

Соколовский кивнул на бутылку:

— Наливай еще.

Мужчина не хотел слышать о человеке, который и отцом-то ему не был. Он пил бокал за бокалом и понимал, что поступил бы так же, как и Яр, потому что до рези в глазах жалел, что эти недоумки уже мертвы.

Как же он об этом жалел… До ломоты в каждом суставе и выворачивающих всю душу наизнанку судорог. Именно поэтому, пожалуй, первый раз в жизни Мир решил выпить больше своей нормы и попробовал напиться.



Глава 16

Мирослав

Соколовский проснулся позже, чем обычно, почти в обед. Он приподнялся и, проведя ладонью по лицу, огляделся. В кабинете Огнева он был один.

Хотя нет. Послышался какой-то глухой звук, словно на пол упало что-то стокилограммовое, а затем и матерная речь Ярослава.

Соколовский поднялся, отряхнул брюки, размял затекшую шею. Голова болела ужасно, мышцы по всему телу ныли. Сколько он проспал? От силы пару часов. В шесть они с Яром еще не спали, а допивали последнюю бутылку из бара.

Да уж. Посидели на славу.

Питьевой воды нигде не было, а просить ее у секретаря Мир не стал, он пошел в отдельное помещение, где в этот самый момент Огнев укладывался обратно на свою небольшую кровать, потирая, по всей видимости, ушибленный бок.

У Соколовского настолько болела голова, что он даже усмехнуться над своим будущим родственником не смог, попытался улыбнуться, но в висках нещадно запульсировало. Мир прошел в ванную комнату, умылся холодной водой, намочил даже волосы в надежде, что головная боль пройдет, но его ожидания не оправдались, затем мужчина нагнулся и начал пить жадными глотками воду из-под крана. С трудом утолив жажду, он все же вытерся первым попавшимся полотенцем и пошел на выход.

— Ты подниматься-то планируешь или дальше спать будешь?

— Только не говори, что ты вытираешься моим полотенцем, — приоткрыв один глаз, простонал Огнев.

— С каких это пор ты стал таким брезгливым?

— Не я, а ты, — прохрипел Ярослав и уткнулся лицом в подушку.

Соколовский зашвырнул уже мокрым полотенцем в будущего деверя — или кем он там ему станет? Мир не разбирался во всех этих семейных названиях, но одну вещь он решил вчера точно.

Браку с Лаской быть.

Если до этого Соколовский сомневался, нужны ли ему эти формальности, ведь для выполнения условий их сделки свадьба была совсем не обязательна и Мир составил брачный договор скорее для отвлечения внимания — смены акцентов, так сказать, — то теперь не осталось никаких сомнений. После того что он вчера узнал, как бы глупо ни звучало, но он понял, что не сможет поступить с Лаской подло. И нет, дело было даже не в совести, которую он в пятом классе продал за пирожок, как с детства он смеялся сам над собой.

Нет. Дело было в самой Ласке и его отношении к ней. Она ему нравилась. Глупо было отрицать. А то, как его к ней тянуло, было вовсе чем-то запредельным. Поэтому упускать такой ценный шанс, как жена из благополучной семьи, он не видел смысла.

Хмыкнул про себя. Жена, при одних только мыслях о которой у него внутри все в узел сворачивалось и огнем горело. Это было больше похоже на истинную причину смены его приоритетов.

Еще бы справиться со Славиными демонами… Да, ему очень понравилось называть ее именно так — Слава. Его Ласка.

Интересно, она хоть заметила, что он не ночевал дома? Наверное, сразу же уснула после изматывающего дня и до сих пор сладко спала в его кровати. Мирослав улыбнулся и понял, что даже головная боль отступила, стоило ему только вспомнить о Ласке.

И тут же мозг прострелило угнетающей мыслью. Она же к врачу должна была идти.