Семья напрокат

– А когда-то ты очень любил мои глаза. Насмотрелся? Давай, проваливай! Ненавижу тебя и твою Риту! Вы мне всю жизнь сломали!

– Чем это, интересно? Может, это она похитила тебя и сдала в бордель? Или я заставлял тебя спать с другими мужиками? Открой глаза! Твой Волынский – сутенёр и мразь. Я надеюсь, что ему дадут максимальный срок за поломанные жизни!

– Зато, в отличие от тебя, он настоящий мужчина! Знаешь, сколько раз он приходил в твою квартиру? Знаешь, что мы вытворяли на твоей кровати? Да ты ему и в подмётки не годишься! И я очень рада, что отец Илюши не ты, а он!

Когда она подтвердила отцовство Волына, то наконец-то успокоила сердце и совесть Полонского. И как он не надавал ей после этого затрещин – не знаю. А может, просто не рассказал мне об этом? Лизу мы решили не сдавать в полицию за моё похищение – пожалели мальчика и Анну Ивановну. Пусть живёт с этим грузом на шее.

В-шестых, Агриппине Яковлевне провели удачную операцию на обоих глазах, которая состоялась тринадцатого марта. Женщина идёт на поправку и врачи отмечают, что состояние глаз и зрение улучшилось. Мы с Максимом позвонили старушке сразу же после хирургического вмешательства и были обрадованы, услышав её бодрый голос.

– Бабушка, ну как ты себя чувствуешь?

– Повязка на глазах, что-то пощипывает. Но мне обезболивающие колют, так что нормально себя чувствую.

– Очень рад слышать твой бодрый голос. Давай, поправляйся, родная.

– Как там Никитка с Риточкой? Не надумали мне ещё одного правнука подарить? Видишь, зрение врачи вернули, всех хочу повидать ещё на старости лет.

– Увидишь, дорогая, обязательно!

Максим сердечно попрощался с бабушкой, и прижал меня к себе покрепче. Как хорошо, что женщина поняла нас и простила обман. А ещё – здорово, что она приняла Никиту как родного правнука, к которому, несомненно, привязалась за последнее время.

Когда она окончательно поправится, мы предложим вернуться старушке в Россию, и жить с нами, как я когда-то ей и пообещала. Надеюсь, она согласится – Агриппина Яковлевна стала мне по-настоящему родным человеком, как мать.

В-седьмых, Максим привёз меня в хоккейный клуб и провёл в Зал Славы, в котором, за стеклом и с включённой сигнализацией, стоял его кубок. Это был шикарный трофей из чистого золота, и на табличке внизу красовалось имя моего любимого.

– М-да, я понимаю, почему один фанатик захотел забрать этот трофей себе. Наверное, он очень дорогой.

– Ты думаешь, это золото?

– Конечно. Вон, как блестит.

– Вовсе нет. Например, кубок Стэнли – самый престижный трофей, сделан из сплава серебра и никеля.

– Неужели? А я думала, он из чистого серебра…

– А мой кубок – скромнее по своей значимости, сверху у него – позолота, а камни вообще не представляют особой ценности. Короче, задорого его продать не получится.

– Но тут сигнализация, он под стеклом. Зачем так тщательно охранять пустышку?

– Только для того, чтобы фанатики не растащили все эти награды себе на сувениры, не более. Если, как ты говоришь, Лиза должна была украсть кубок для какого-то фаната, то он, скорее всего, даже не интересовался, из чего сделан кубок. Ему было просто важно получить его. И всё.

– Я думала, он может быть важен только для того, кто его заработал, то есть для тебя.

– Ну, как видишь, в мире много больных людей, одержимых разными идеями. И, к несчастью, вокруг нас с тобой их оказалось очень много. Алчная Лизавета, беспринципный Максим Иванович Волынский, фанат хоккея, жадный Беляев, продавший родного сына за квартиру.

– Боже, ты прав.

– Но, главное, мы смогли выбросить всю эту шелуху из своей жизни и найти друг друга.

Прижимаюсь к мужчине. За этот недолгие отрезок времени, что мы вместе, я настолько прикипела к нему душой, что просто не представляю, как я жила до этого без него.

– И я тебя люблю.

– Я что, сказала это вслух?

– Нет, но подумала. А я научился читать твои мысли.

– Как Итен? Он передал тебе свои способности Гуру Солнца?

– Ага! Вот спорим, я знаю, что произойдёт в следующую секунду?

Максим делает хитрый взгляд и расплывается в довольной улыбке. Я подстёгиваю его:

– Ну-ка, расскажи, что?

– Я тебя поцелую!

Тут же его властные губы окутывают мой рот, затрагивая самые сокровенные струны души. От этого властного поцелуя начинает кружиться голова, и подкашиваются ноги, но мужчина крепко держит меня за талию, не давая упасть.

Закрываю глаза, полностью растворяясь в поцелуе, ощущая какой-то сладковатый привкус на его губах. Наверное, так пахнет счастье.