Семья по-олимпийски (СИ)

— Ты пойдешь купаться? — спросила Алина, понимая, что Даня не торопится скидывать с себя теплую ткань.

— Не. У меня дела. Буду вести прямой эфир.

— И кто будет смотреть тебя там? Пять утра в Москве!

Впрочем, зрители нашлись. Пока Алина плавала, Даня тешил свое самолюбие в интернете. Каждый второй вопрос был о Загитовой, каждый третий о программах. Иногда попадались и те, кому был интересен сам Даниил. Но таких было мало… и Даня совсем приуныл, закончив раньше, чем планировал. Он включил музыку, а затем бросил взгляд на бассейн. Алины не было. Он еще не успел забеспокоиться, когда увидел девушку — она откуда-то тащила надувной матрац. Довольная донельзя, Алина бросила его на воду, а затем нырнула и забралась на него. Даня же заерзал на лежаке, он вдруг показался ему очень неудобным. Он бросился к бассейну, прыгнул и доплыл до Алины.

— Где ты его откопала? — поинтересовался он.

— Там больше нету, — заявила Алина, взмахнув рукой, прогоняя Даню.— Уйди.

— Нет. Я тоже хочу!

Тоже не получилось. На матрасе едва ли бы уместились оба, если учесть, что Даня был далеко не стройным атлетом. Он пытался приткнуться с разных сторон, но ничего у него не вышло. Так и плавал рядом, изредка попинывая матрас, на котором распласталась Алина. И только услышав ее сопение, Даня понял, что пора возвращаться в номер. Он дотащил матрас до бортика, выбрался из воды, а затем подхватил спящую Алину на руки. Она что-то пробормотала. Что-то не очень вежливое, но он решил не заострять на этом внимание. Принес ее в номер, укутал одеялом и прилег рядом.

А утром следующего дня они стояли в парке. Алина крепко сжимала Данину руку, тянула парня к себе, но он не отцеплялся от ограждения. Сколько раз Алина говорила себе: хочешь хорошо отдохнуть — оставь его дома!

— Ты же фигурист. Почти лучший хореограф в мире по фигурному катанию. Ну, чего ты боишься?

Он бросил на нее взгляд «что значит почти» и Алина закатила глаза. На Даню этот аргумерт мало подействовал.

— Ты всегда против моих затей, — пожаловалась она, выпуская его руку из своей, но парень тут же схватился за ее локоть. — Почему?

— Они не безопасные!

Алина не могла согласиться с ним. Она и прежде каталась на роликах. Если научился стоять на коньках, то ролики тебе тоже нипочем! Только Даня был другого мнения, он никогда в жизни не надевал что-то подобное. Да и не признавал тоже, считал, что ролики — это детское ребячество, очень плохой косплей фигурному катанию. Он, конечно, держал равновесие и мог сделать несколько шагов, но все еще не понимал для чего. Можно было сходить на каток.

— И зачем ты все это нацепил. На тебя же смотрят, как на ребенка.

Экипировка была важна. Он надел наколенники, налокотники, хотел еще шлем, но это было уже слишком. Он же мужик, разве нет? К сожалению, надеть все это на Алину не получилось. Она уверила его, что все в порядке, и она сто раз каталась на роликах.

— Я тебя ненавижу, Загитова, — проворчал Даня.

Алина только рассмеялась, отцепила от себя его руку и бросилась вперед, да так лихо! Дане оставалось только последовать ее примеру. Сказать по правде, у него неплохо получалось. Он не набирал такую сумасшедшую скорость, как Алина, был осторожным. Ощущение несравнимое с фигурным катанием, конечно, когда ты чувствуешь каждый камешек, каждую кочку. Даня не понимал, как люди добровольно надевают эти колесики. Он расставил руки, чтобы лучше держать равновесие, чувствуя себя несмышлёным ребенком. Больше боялся, конечно, но как тут не испугаешься? И смотрел на асфальт, не дай боже, там будет какая ямка. Крик Алины заставил его оторвать взгляд от земли, сердце бешено заколотилось, а ладони мгновенно вспотели. Девушка в паре метров от него поднималась с асфальта… и, будто забыв, что он даже толком кататься не умеет, Даня рванул к Алине, на ходу подхватывая ее за талию.

— Алина…

Она упала… больно. Даже на льду он никогда не видел настолько ободранных колен и ладоней. Весь ее вид говорил о том, что ей очень больно, а в глазах застыли слезы. Алина держалась. Кое-как они доковыляли до пункта выдачи роликов. Даня притащил Алинины балетки, переобулся сам и вздохнул.

— Ты идти можешь? — спросил он.

— Могу, — кивнула девушка.

Он помог Алине встать на ноги. Оказалось, что стоять на ногах она может очень… плохо. Раны кровоточили. Ему стало так жалко свою спутницу, что он был готов сам расплакаться, а сама Алина только рассматривала свои ладони. Тогда он подхватил ее на руки.

— Эй! Ты чего? — удивилась она, конечно очень, однако спорить не стала, руку положила на его плечо и затаила дыхание.

— Ну ты… Алина. Экстремалка.

— А что я? — проворчала Алина. — Раз вышла замуж за тебя — точно экстремалка.

Он был готов опустить руки прям здесь! Но все же на Алининых губах играла озорная улыбка. Это все лучше, чем видеть ее расстроенной. Даня поймал себя на мысли, что он любуется ей. Вот прям… да. Такая милая и нежная Алина нынче вызывала в нем теплые чувства, помимо раздражения, конечно.