Семья поневоле (СИ)

Прошла еще неделя, и я, наконец, смог заговорить. Ко мне пришел Поттер. Было отвратительно знать, что он видел мои воспоминания и теперь жалеет меня. Он рассыпался в благодарностях, я клял его, на чем свет стоит, и просил убраться вон, пока он не сказал, что принес новости о Забини. Попросил подписать показания для Уайзенгамота. На длинном пергаменте канцелярским языком были написаны объяснения, явно списанные с моих воспоминаний. Я размашисто расписался. Победитель Темного Лорда постоянно благодарил меня. Блейз, по его словам, дал такие же показания, и теперь, когда они совпадут с моими, нас оправдают и отпустят.

Время тянулось мучительно. Еще четыре долгих дня прошли в томительном ожидании – магическая Фемида работала медленно. Но, наконец, в мою палату явились представители Министерства, сообщая, что я полностью оправдан, и за мой героизм меня представят к Ордену Мерлина. Послав их к дементорам, я покинул госпиталь, отправляясь в поместье Забини. Домой…

Домовые эльфы встретили меня, храня почтительное молчание. Особняк был пуст и, хоть домовики и продолжали вытирать пыль и подстригать кусты, выглядел заброшенным. Взяв меня за руку, старый Бьяджо отвел меня по еле заметной тропинке, ведущей через виноградники, к дальней границе поместья, где воды Бристольского залива омывали маленький зеленый мыс. Там, среди кустов фрезии, стояло надгробье из голубого мрамора. На нем красовалась надпись, сделанная готическим шрифтом:

«Эрардо Густаво Забини

14.04.1951 – 18.05.1981

Онория Фэйт Забини

25.11.1954 – 05.09.1998

И только смерть нас вместе снова собирает…»

Наклонившись, я наколдовал на могиле две красные розы. Мне рассказали, как это случилось, но я до сих пор не мог поверить. Соленый ветер донес до меня шелест длинной мантии по траве, и боковым зрением я увидел высокую фигуру, вставшую рядом со мной. Протянув руку, я сжал в своей ладони смуглую кисть.

- Миллисент постаралась. Она навещала меня в Азкабане, и я отдал ей распоряжения. По-моему… красиво, - немного запнулся Блейз в конце фразы, сглатывая, и я сильнее стиснул его пальцы. Позволив себе повернуться, я заметил шрам на его щеке, уходящий к уху. Должно быть, что-то магическое, раз не вылечили без следа, - решил я, инстинктивно касаясь второй рукой своего изуродованного горла. Эти шрамы останутся со мной навсегда, как вечное напоминание. Колдомедики сказали, Блейз применил драконий зев и бадьян. Выходит, он раздавил кулон. И для спасения Онории лекарств не осталось. Я догадался обо всем сам, но чувство вины, наверное, никогда не позволит мне спросить его, прав ли я. Вины за то, что жив я, а не она. Но гораздо страшнее шрамы, оставшиеся не на теле. Поттер рассказал, что Забини убил Грейбэка. Отомстил… И расколол свою душу. Теперь он больше не тот невинный мальчик, каким я знал его, и ему предстоит с этим жить. И полтора месяца в Азкабане тоже не пройдут без следа.

- Очень, - ответил я тихим и хриплым, так и не восстановившимся полностью голосом. Возможно, таким он тоже останется навсегда, уж очень сильно пострадали связки. – Ей бы понравилось.

2. Блейз

Выйдя из тюрьмы, я первым делом отправился в Мунго, но колдомедики лишь развели руками – Снейпа отпустили час назад. И было только одно место, где он стал бы дожидаться меня. Я аппарировал к дому, и эльфы подтвердили, что хозяин Северус вернулся. Если бы я не был уверен, что это он, то никогда не узнал бы в этой усталой, ссутулившейся фигуре прежнего Снейпа. Чуть склоненная влево, как я подозревал, из-за неправильно сросшихся связок, шея, казалось, с трудом держала слишком крупную для этого отощавшего, завернутого в черную мантию, тела. Прядь поседевших добела волос трепал ветер. Я встал рядом, принимая его холодную ладонь в свою.

Множество долгих дней, сидя в темной одиночной камере в Азкабане, я мечтал увидеть его, и только эта мысль не давала мне свихнуться. Дементоров вскоре окончательно удалили из тюрьмы, но сами стены в ней были пропитаны болью, страхом и отчаянием, и я медленно сходил с ума в перерывах между допросами. Мне казалось, что однажды я перестану отличать, где реальность, а где страшные сны, раз за разом заставляющие меня просыпаться с криком, глотая ледяной воздух.