Семья (СИ)

Эта фраза была сказано по-испански, но её значение я понял без переводчика, а после слов церемониймейстера я отправился в центр зала, где меня ждали близкие, чтобы принимать поздравления.

Помимо бабушки и сопровождавшего её Ристо, неожиданно изъявил желание приехать на церемонию граф Каменский. Мне было очень приятно видеть в этот торжественный момент Леонида Васильевича, но, не скрою, что представителей кесаря я был рад видеть намного больше. Потому что Романов прислал вместо себя Милютина, а тот к моей неописуемой радости взял с собой супругу.

Его Императорское Величество Вильгельм Пятый тоже прислал своего специального посланника — некоего барона Фюрстенберга, который, помимо того, что передал мне поздравления от императора Священной Римской империи, ещё и добавил своим присутствием мероприятию статусности.

В общем, было кому меня поздравить, но первой это, конечно же, сделала бабушка. Она обняла меня и улыбнувшись сказала:

— Примите мои искренние поздравления, превосходнейший сеньор герцог Кадисский!

— Ваша работа? — не удержавшись, спросил я.

— Нет, — рассмеявшись, ответила княгиня Белозерская. — Альфонсо повезло, он успел сам.

Не то чтобы я поверил бабушке, но решил принять эту версию.

* * *

Королева Виктория Вторая сидела за столом в своём кабинете, напротив неё расположился премьер-министр Британской империи герцог Эджертон. На столе перед Её Величеством лежал какой-то документ, украшенный большой гербовой печатью с двуглавым орлом. Виктория Вторая смотрела на своего премьера, и лицо её было буквально перекошено от злости.

— Как это понимать? — гневно вопрошала Виктория, совсем не по-королевски тыча пальцем в лежащей перед ней документ.

— Что именно? — уточнил премьер-министр, проявляя при этом невероятную выдержку.

— Всё! — практически перейдя на визг, ответила королева. — Мне непонятно всё!

Виктория Вторая схватила документ, пробежалась по нему недовольным гневным взглядом, смяла и швырнула на стол перед Эджертоном.

— Здесь написано, что Россия выставила нам ультиматум! — Её Величество уже просто кричала, наплевав на все правила хорошего тона. — Россия! Нам! Ультиматум! Вот это потрудитесь объяснить!

— Вам объяснить значение слова ультиматум? — холодно спросил Эджертон.

— Что?! Да как Вы… — у королевы от негодования отнялся дар речи.

— Я пытаюсь выяснить, что именно Вам следует объяснить, Ваше Величество, — спокойно сказал герцог. — Значение слова ультиматум? Или что-то другое?

— Да как Вы смеете так со мной разговаривать?! — взвизгнула королева, придя наконец в себя. — Вы забываетесь, милорд!

— Я лишь пытаюсь выяснить, что именно Вам непонятно, — холодно, но всё ещё вежливо спросил премьер-министр. — И я буду признателен, если Вы немного сбавите накал эмоций, Ваше Величество.

— Мне непонятно, как мы до этого докатились, — произнесла королева, немного смягчив тон. — Как дошло до того, что какие-то полуазиатские варвары смеют выдвигать ультиматумы Британской империи? Почему они вообще ещё в состоянии что-то кому-то выдвигать? Где обещанное Вами блестящее завершение Большой игры? Где разгром России? Где всё, что Вы мне обещали? Где?!

Эджертон набрал полные лёгкие воздуха и не спеша, его выпустил — ему было очень трудно сдерживать себя, но он старался. Отчасти потому, что чувствовал за собой вину за случившееся. Но поведение королевы его невероятно раздражало, и держаться с каждой секундой было всё труднее и труднее. Внутри высокоуровневого мага уже и в прямом, и в переносном смысле пылало пламя. Но тем не менее он всё ещё держался.

— Мы допустили ряд просчётов, Ваше Величество, — произнёс премьер-министр. — Это моя вина, и я не снимаю с себя за это ответственности. Но мы всё исправим, мы обязательно всё исправим. Что касается ультиматума…

— Вы не снимаете с себя ответственности? — перебила премьера королева. — И всё?

— А что ты ещё от меня хочешь? — рявкнул Эджертон, у которого всё же перегорели все внутренние предохранители. — Что ты мне тычешь этой бумажкой?

Герцог со злостью посмотрел на лежащий на столе скомканный документ, и тот тут же вспыхнул и превратился в небольшую горстку пепла.

— Я с самого твоего детства обеспечиваю безопасность как твою личную, так и твоей империи! Или ты думаешь, что могущество Британии держится на уважении к малоодарённой ряженой кукле, сидящей на троне? Нет! Оно держится на страхе! На страхе предо мной и моими магами! Моя уникальная сила и моё могущество — гарантия твоего правления! И все это понимают, кроме тебя!

— Но… — удивлённо и немного испуганно произнесла королева, указывая рукой на то место, где лежала бумага.

— Что но?! — гаркнул Эджертон и ударил кулаком по горстке пепла. — Как ты вообще смеешь меня в чём-то упрекать?

Пылающий кулак обладателя Великого артефакта прошёл сквозь столешницу, как раскалённый клинок сквозь масло, оставив после себя огромную дыру с обугленными краями. Королева на это лишь заморгала. При этом испуганной она не выглядела — больше удивлённой.