Семя скошенных трав

Юл, конечно, попытался немного разрядить обстановку. В этот раз ему не очень удалось: здесь убивали, шедми явно не могли от этого отвлечься. Но, подхватив разговор о бобрах, Бэрей превратил его в намёк.

Я не знаю, что они имели в виду. Но одно понял: людям не доверяет даже Бэрей, и не доверяет даже нам. Наверное, поделом.

И просто удивительно, что меня это огорчает. Ведь закономерно.

— Очень интересно — про бобра, — задумчиво сказал Лэнга. — Иар, скажи, а военные действия шли именно так по всей планете? Начинали с обстрела?

— Да, наверное, — сказал Ярослав. — Мы-то точно так действовали. Вы ведь тоже наши базы сперва приложили ракетами…

Шедми переглянулись. Если бы я не успел привыкнуть к малой подвижности их лиц, не заметил бы — но сейчас было очевидно: Лэнга будто нелогично обрадовался словам Ярослава, Бэрей прищурился, словно обдумывал что-то. Антэ, видимо, не понял сразу, но, глядя на своих родичей, сделал некий вывод.

— Не восстановить энергоблок, да? — спросил Ярослав. — Нужен новый?

— Надо посмотреть, — сказал Лэнга. — Может, резервные уцелели. Я же не знаю плана станции…

И у меня снова мелькнула мысль, что именно Ярослава шедми почему-то выделяют из остальных людей. Может, потому, что он, кажется, лучше меня уловил смысл их намёков и переглядок… но промолчал.

— Пойдёмте проверим лабораторию, — сказал Бэрей.

К лаборатории пробирались, перелезая через обломки стен и оборудования. Вездесущая плесень, то серая, то зеленоватая, то почти чёрная, ухитрилась завестись прямо на пластике — и нашу одежду уже основательно запятнала липкая исчерна-серая слизь.

— Интересно, что она тут жрёт? — спросила Белла, кривясь и вытирая перчатку об штаны. Плесень не стёрла, только размазала.

— Органику, — бесстрастно ответил Бэрей, помогая Лэнге отодвинуть с дороги бесформенную груду искорёженного металла и пластика, непонятно чем бывшую во времена, когда станция ещё жила. — Здесь всюду кровь. А вон там, я думаю, осталось тело.

«Вон там» — это в нише, откуда с мясом выдирали какое-то оборудование. Размочаленные концы кабеля торчали в разные стороны, а между ними плесень и мохнатый белёсый мох сплошь покрыли жутковатое подобие человеческой фигуры… впрочем, вряд ли там оставили человеческий труп. Очевидно, это были останки шедми. Вера Алиева содрогнулась, взглянув на тело, съеденное мхом, но ничего не сказала.

В лаборатории мы обнаружили ожидаемый разгром — но несколько другого рода. Тут он был следствием грабежа, а не обстрела: рабочие столы были пусты, из стен торчали обрезки кабелей и обломки крепежа, под ногами хрустел пластик, кажется — раздавленные футляры для информационных блоков. Ничего ценного тут не осталось, даже рабочие кресла оказались переломанными, а по громадному экрану, намертво вделанному в стену, похоже, стреляли из оружия разных калибров: сбоку несколько маленьких дырок в сеточке трещин, а по диагонали — ряд зияющих дыр, в каждую из которых можно просунуть кулак. Светленький пушистый грибок, видимо, нашёл что-то съедобное внутри — и торчал в дыры, как будто их попытались заткнуть ватными шариками. На штырь, торчащий из разбитого стеллажа, кто-то нацепил череп, напоминающий птичий, с длинным клювом в острых зубчиках по краю.

Сейчас — череп. А была голова бескрылыша, очень странного существа, напоминающего то ли пингвина, то ли небольшого клювастого динозавра, покрытого перьями. Не просто питомца — симбионта шедми. Существа, обладающие своеобразным эмоциональным разумом, цепкой памятью и привязчивостью, издавна ловили вместе с шедми рыбу и крабов, защищали их жилища от морских змей, а позже — даже переносили письма с острова на остров.

Шедми молча смотрели на убитую лабораторию. Бэрей протянул руку и снял череп, положил на пол, в кучку перьев, костей и плесени. Мне страшно хотелось провалиться сквозь перекрытия, куда-нибудь в местный тартар.

Но тут Антэ и Юл, которые отстали по дороге, принялись радостно звать нас куда-то в другое помещение. Госпиталь братья-хумансы привели ровно в такое же состояние, как и лабораторию, но аптечный сейф не нашли: он был прикрыт такой же панелью, как стены. Правда, сейф оставался запертым, но внутри вполне могло найтись что-нибудь полезное.

Между тем Рубен, который ходил посмотреть на склад станции, вернулся с вполне хорошими новостями.

— На запасы провизии никто не польстился, — сказал Рубен. — Океан Второй — чудная планета, девять месяцев зима, остальное — лето, в мерзлоте наверняка что-то осталось вполне пригодным в пищу, там всё во льду. Можно проверить.

Генка и большая Аня притащили по несколько контейнеров с концентратами.

— Вопрос, годно ли для детей, — сказала большая Аня. — Надо проверять. Но если да, то это будет куда лучше, чем искусственная пища, а больше ничего мы им прямо сейчас предложить не сможем.

— Это запаковано для длительного хранения, — сказал Антэ. — Но чтобы быть вполне уверенными, спросим Данкэ, он скажет наверняка.