Семья волшебников. Том 2 (СИ)

— О, мне можно выйти из круга? — вкрадчиво спросила мама.

— Мозя…

— А ВОТ И ЗРЯ! — выпрыгнула мама, снова хватая Веронику.

Мансарда в очередной раз наполнилась истошным визгом, но теперь к нему добавился смех Астрид. Заливисто хохоча, она лупила хвостом по полу, подпрыгивала и вопила:

— Мам-мам, дай я попробую!.. мам-мам, моя очередь, моя очередь мучить Веронику!..

«Демоны в массе своей — игривые существа», — записывал Майно Дегатти, макая перо в парящую рядом чернильницу. — «У меня была возможность убедиться в этом на конкретных примерах, да и попросту в быту. Всем известно о их пристрастиях к жестоким шуткам и розыгрышам, любви к играм и пари, загадкам и головоломкам. Даже в самой тяжелой для мага ситуации при столкновении с демоном можно уговорить его на даже, казалось бы, невыгодную для него игру. Даже когда демон и так может взять желаемое ему силой, существует хороший шанс, что он согласится поставить свой приз на кон, потому что это придаст охоте азарт, остроту. И в случае победы смертного демон обычно честно исполняет условия пари. Здесь я отсылаюсь на выдержки из кодекса гохерримов, которые сообщаю в приложении к этому тому».

Он создавал не демонологический трактат. В его монографии не было ничего о средствах борьбы или укрощения демонов. На эту тему многие писали до него и многие будут еще после, незачем присовокупляться к этому многотомному собранию. Зато Майно Дегатти немало сообщал о том, как демоны ведут себя, когда они… не в роли демонов. Когда не враждебны заклинателю, когда не заинтересованы в том, чтобы его погубить или обмануть.

Он не первый, конечно, кто наблюдает демонов в подобном качестве. Призыватели часто стараются установить со своими контрактниками дружеские отношения. Но обычно они все же не могут с уверенностью сказать, правда ли демон симпатизирует чародею, или искусно прикидывается, выжидая, когда тот подставится.

А Майно мог. Он слышал мысли жены и видел неподдельные чувства дочери.

Тем временем Лахджа объясняла Веронике, как правильно брать с демонов клятвы и самой их давать, если те потребуют.

— Лучше вообще ничего не обещать демонам, — говорила она, пока Астрид сидела в круге и злоехидно облизывала клычки. — Но демоны тоже хотят иметь гарантии безопасности, поэтому немножко можно. Вот сейчас Астрид попросит тебя не сажать ее в картошку.

— Если я исполню твое желание, ты клянешься не делать мне ничего плохого? — вкрадчиво спросила Астрид.

— Дя… — кивнула Вероника.

— А ты клянешься каждый день мыть руки перед едой?..

— Дя…

— А ты клянешься вырезать себе глаза и отдать их мне?..

— Дя…

— Неправильно, Вероника! — перебила мама. — Зачем ты согласилась?!

— Но она же попьясила!!!

— Я освобождаю тебя от этой клятвы! — торопливо произнесла Астрид, потому что Вероника уже начала обреченно плакать.

— И вообще от всех клятв! — добавила мама. — Вероника, я освобождаю тебя от всех клятв!

— Дазе от мытья юк?..

— Дазе… даже.

— А тебе мозя?..

— Да, потому что я твоя мама. Ты должна слушаться меня, а не кого-либо еще.

Вероника серьезно кивнула, что-то наматывая себе на ус. А Лахджа тяжко вздохнула, представив, что было бы, если бы вместо Астрид в этом круге сидел кто-нибудь другой, а ее самой рядом не было.

— Моя дочь не доживет до четырех лет, — произнесла она, когда урок закончился, и дети пошли спать.

— Возможно, что мы тоже не доживем, — мрачно добавил Майно. — Но если мы ее всему научим, наши общие шансы вырастут.

Закончилась луна Медведя и началась луна Скарабея. Зима в этом году выдалась на диво холодной и снежной, за окнами то и дело выла метель, и Астрид снова начала ездить в школу в карете, потому что ее сносило ветром. Майно иногда выбирался покататься на лыжах с Пордалли и приехавшим на несколько дней в гости Звиркудыном, но чаще сидел дома, исписывая все новые страницы.

А Лахджа, у которой шел уже пятый месяц беременности, продолжала учить Веронику. Ей много помогал Майно, а после школы охотно присоединялась и Астрид, но больше всего Вероника проводила времени с мамой. Та снова и снова отыгрывала с ней разные ситуации, которые могут возникнуть, когда по другую сторону меловой черты — закромочная тварь, видящая перед собой беззащитного, но очень вкусного ребенка…

Сколько условок может стоить душа Вероники?.. Лахджа боялась даже предположить.