Семья волшебников. Том 2 (СИ)

Дом у покойного был поскромней усадьбы Дегатти. Сейчас в холле стоял массивный саркофаг, и в нем возлежал виновник торжества — рослый широкоплечий старик. Седые волосы ниспадали до плеч, а в лице прослеживалось явное сходство со старшим племянником, Гуримом.

Лахдже вдруг стало любопытно, как выглядела бабушка Лурия.

К саркофагу один за другим подходили близкие и дальние родственники. Уже очень пожилая дочь покойного, несколько внуков, правнуки. Заглянули попрощаться соседи, парочка старых друзей. Постоял с минуту у изголовья Жробис, чмокнула дядю в лоб Маврозия. Склонил голову и Майно.

Лахджа, которая до сего дня даже не знала о существовании этого… кем он ей вообще приходится?.. особо не скорбела. Только отметила для себя, что мистерийские похороны, в отличие от свадьбы — очень внутрисемейный ритуал. Никаких посторонних людей — священников, гробовщиков, плакальщиц каких-нибудь. Только те, кто знал покойного. Сами доставили саркофаг, сами приготовили поминальный обед, сами обмыли и переодели дедушку, сами и хоронить будут.

Впрочем, как Лахджа заметила, другие тоже скорбят не так уж сильно. Только дочь утирает глаза, остальные спокойны, негромко переговариваются. Неудивительно, если учесть, что та же тетя Маврозия запросто может призвать дядю, чтобы он поприсутствовал на своих похоронах… кстати, надо спросить мужа, делают ли у них так.

Нет, это невежливо. Смерть и у нас смерть. Потеря физического тела и уход духа в Шиасс — трагедия, даже если умеешь разговаривать с мертвыми.

Ну не знаю, я бы ввела такой обычай. Если я вдруг умру раньше тебя — смело меня призывай, я хочу видеть, как меня будут бальзамировать и закапывать.

Ты демон, тебя не будут бальзамировать.

А, ну да, меня вы просто разберете на ингредиенты и передеретесь из-за них… перкеле, на это я еще сильнее хочу посмотреть!

Потом Лахджа вспомнила, что как раз ее призвать не получится, и у нее испортилось настроение. Духи демонов не уходят в Шиасс, их ждет стремительный распад на так называемом Кровавом Пляже.

В бытности смертным все-таки есть некоторые плюсы…

— Ну ничего, может, я еще и не распадусь, — сказала она, когда Майно отошел от саркофага. — У некоторых демонов получается.

— Я в тебя верю, любимая, — кивнул муж.

Лахджа подходить прощаться не стала. Что она скажет совершенно незнакомому человеку? Даже для Майно это всего лишь дань традициям. Демоница просто крепко держала за руку Астрид, которая не понимала, что они тут делают, и изнывала от скуки.

Не понимала этого и Вероника, но она вела себя смирно. Только когда от саркофага отошла последняя четвероюродная соседка, и столпившиеся в холле склонили головы в последнем поклоне, она тихо-тихо спросила:

— Мам, а что с этим дядей?

— А… — чуть запнулась Лахджа. — Понимаешь, Вероника, он просто… уснул. Очень крепко.

— А зачем мы вокруг него собрались?

— Ну… это такой сон… очень крепкий и долгий. Особенный. Мы все собрались, чтобы пожелать ему… спокойной ночи.

— А, ясно.

На самом деле Веронике ничего не стало ясно. Она тоже часто крепко спала, но вокруг нее никогда так не собирались. Наоборот, если она спала слишком долго, то иногда просыпалась от того, что Астрид прыгала на кровать и принималась тормошить сестру с криком: «Просыпайся, дурында, всю жизнь проспишь!»

Но сейчас Астрид не прыгает на этого дядьку, не орет и не тормошит. Непонятно что-то.

Покойный Умбер Дженнаро был лиценциатом Скрибонизия. Он овдовел лет сорок назад и с тех пор жил один, изредка навещаемый родней и друзьями. Слуг у него не было, однако их заменяли заклинания, наложенные тут буквально на все.

Дженнаро зарабатывал на жизнь бытовыми чарами — всеми этими вентиляционными, утепляющими и очищающими гексаграммами. В его собственном доме их было полно, в том числе «умных», после смерти хозяина они продолжали действовать, и сейчас одна засветилась, рисуя на стене хорошенькое женское лицо.

— Стол накрыт, кушанья поданы, — раздался мелодичный голос. — Прошу гостей пройти в трапезную.

— М-м-м, до чего дошел прогресс… — протянула Лахджа, следуя за остальными. — И кому теперь это все?

— Тш-ш-ш!.. — прижал палец к губам Майно. — Неприлично это упоминать. Завещание зачитают после погребения. Если его не было — просто отойдет ближайшему родственнику, дочери.