Семья Зитаров. Том 1

Некоторое время спустя, когда кок вошел в каюту и лег на свою койку, произошло новое непонятное явление: под полом раздался стук. «Тук… тук… тук…» Пауза. Затем опять этот жуткий таинственный стук. Лицо Зирдзиня покрылось крупными каплями пота. Он спрыгнул с койки и начал греметь посудой в камбузе. Грохотал металлическими банками, открывал и закрывал дверцу плиты, переставлял котлы и сковороды, кашлял, ругался, фыркал, стучал башмаками так, что в этом шуме потонули все остальные звуки. Но вот ему понадобилось взять муку для подливки, и на минуту в камбузе стало тихо. И, словно ожидая этого, из-под пола камбуза послышался троекратный стук.

— Жара, как в пекле, чертовская жара, — бормотал кок, отирая мокрый лоб.

Потом стук прекратился, и до самого обеда его не было слышно. Но в двенадцать часов, когда команда пришла в камбуз за обедом, он возобновился, и на этот раз на него обратил внимание даже кто-то из матросов.

— Кто там стучит?

«Тук… тук… тук…»

— Наверное, насос грохочет, — высказал предположение дункеман. — Сейчас как раз качают воду в котлы.

Это объяснение удовлетворило всех, за исключением Зирдзиня. Раздав людям обед, он, как обычно, пришел в каюту и лег на койку, но странный стук сразу же возобновился, и сон как рукой сняло. Кок встал, закрыл на ключ дверь и начал бормотать слова молитвы. Неизвестный продолжал стучать. Зачем он стучит, что предвещает его стук, несущийся из темноты? Что ему нужно?

Наконец, стук прекратился. Через некоторое время из кубрика пришел Матисон.

— Нет, Зирдзинь, я этого не вынесу! — пожаловался он. — В междупалубное пространство больше нельзя показываться. Мало того, что он царапается и вздыхает, — он начинает говорить.

— Что он сказал? — Зирдзинь повернул к Матисону страдальческое лицо. — Ты что-нибудь разобрал?

— Давеча, когда я перевозил в тачке уголь в боковой бункер, я вдруг почувствовал, что на меня кто-то дохнул холодом. Оглянулся — никого. Я крикнул: «Эй, кто тут, выходи, покажись!» И знаешь, что он сказал? «Не успеет кончиться сегодняшний день, как вы меня увидите. Близок роковой час одного человека». Да, и знаешь еще что, Зирдзинь?.. Наши кочегары рассказывают, что видели коричневый уголь, который я будто бы привез в тачке из междупалубного пространства. Некоторые куски, говорят, совсем мокрые. Самойлов котел даже один кусок показать чифу. Я кое-как отговорил его, но нельзя ручаться, что он все-таки не покажет. Что ты на это скажешь?

Зирдзинь сидел на краю койки, онемев от страха, тупым взглядом уставившись в пол. Не дождавшись ответа, Матисон ушел. В течение дня таинственный стук несколько раз возобновлялся, но потом прекратился. Зирдзинь совсем раскис и попросил стюарда дать ему порошки от головной боли. Уже под вечер, перед самым заходом солнца, его позвали в салон, чтобы посоветоваться насчет меню на следующий день. На палубе еще не были зажжены огни. В сумерках Зирдзинь заметил спускающегося с мостика капитана. Второй штурман был на вахте, а около ящика с золой, облокотившись на фальшборт, стояло несколько матросов. Зирдзинь хотел пройти мимо, но один из них задержал его.

— Зирдзинь, постой-ка, мне надо тебе кое-что сказать! — громко крикнул он, схватив кока за локоть.

— Говори скорей, мне некогда.

— Да мне только на пару слов… Что это? — матрос вдруг выпустил локоть Зирдзиня и, притворяясь испуганным, показал на открытый люк междупалубного пространства.

Зирдзинь повернулся. В люке показалось чье-то мертвенно-бледное лицо, затем плечи, туловище, закутанное в белый саван. Жуткая фигура медленно поднялась на палубу; придерживая одной рукой саван, другой словно нащупывая дорогу, она приблизилась к Зирдзиню.

— Верни мне жизнь, — послышался загробный голос, и вытянутая рука коснулась кока. — Верни мне жизнь!..

Зирдзинь закричал не своим голосом и с не свойственной его росту прытью метнулся в сторону. Широко раскрыв глаза, в ужасе смотрел он на привидение, медленно следующее за ним. Он крестился и отмахивался от него руками.

— Боже мой, помогите! Помогите, люди добрые!

— Что здесь происходит? — крикнул капитан.

Зирдзинь подбежал к капитану, дрожа, прижался к нему и, словно утопающий, вцепился в него обеими руками.

— Спасите, капитан, не дайте ему увести меня! Он явился за мной! Милый капитан, у вас есть револьвер, стреляйте в него, не отдавайте меня! Я вам все, все расскажу!

Привлеченные шумом, на палубу вышли любопытные. Странная белая фигура, причитающий кок и револьвер в руках капитана привели в смущение даже самых серьезных людей. Увидев, что инцидент может кончиться плачевно, Ингус спустился с мостика и что-то шепнул капитану. Озолинь спрятал оружие в карман и постарался освободиться от Зирдзиня.

— Ну, говори же, почему я должен тебя спасать? Что ты натворил? Что он хочет от тебя?

— Мою жизнь, капитан! — простонал Зирдзинь. — Не уходите, не оставляйте меня. Все расскажу, только не подпускайте его ко мне.

«Привидение» остановилось посреди палубы и пристально следило за коком.

— Даю тебе минуту времени. Расскажи, что ты со мной сделал, иначе я заберу тебя с собой.