Семя

- А как ты думаешь, - приблизила она к нему лицо, положив на колени руки, - что значит, когда дети родятся в обмане?

Он поднял глаза на её глаза. Усмехнулся чуть.

- Странно... Что вы об этом думаете.

- Странно? – отшатнулась она, - почему? – спросила с обидой.

- Ну... От вас не ожидал.

- Да?.. – сощурила она глаза и снова отвернулась к морю.

Кричали чайки. По заливу чуть заметно ползли корабли у горизонта. Порывами дул ветер, иногда покачивая яхту. Она вздохнула, взялась за край кружки и сказала потерянным голосом не поднимая головы.

- Выпей со мной...

- Почему вы про детей, про обман? – немного осмелел он.

- Ты не то думаешь... – уставилась она в кружку, держа её за ободок, - давай выпьем...

- За что? – прищурил он глаза.

- Хочешь?.. Расскажу всё! – обожгла она его взглядом.

Посмотрела пристально и дрогнув губой, осушила кружку до дна.

- Не нужно. Вообще, мне правильно мать сказала, - никогда не связывайся с богатыми женщинами...

- Чего же ты боишься?

- Боюсь потерять работу...

Солнце садилось со спины и било ему в глаза. Багряной рябью колыхалась вода вдоль берега. Мерцающими точками огней покрылся весь залив.

- Ты считаешь, что все богатенькие – взбалмошные, да?

Андре усмехнулся.

- Нет. Одна... Была... Это давно уже... Я лицо смутно помню... – с волнением вспоминал он.

- Расскажи? – с любопытством подпёрла она подбородок, задрав вверх нос.

Он медлил. Передохнул неслышно. Думал. Сразу решил, ещё когда устроился на работу в их семью. Кроме дела, никаких разговоров. Так проще. Когда меньше знаешь, когда меньше знают тебя. Только дело. Но молоденькая Лаура, видимо домработница, с порога несла ему все новости о семье де Мольен. Он её начал избегать, а ей показалось что-то другое и тогда она стала крутиться возле него, используя все способы обольщения. Он боялся, что это заметят хозяева, и их обоих выгонят с работы. А ему тут нравилось. Никто не ставил жестких рамок. Только дело. И выполнив работу, он мог считать себя свободным, если не приходило что-то в голову госпоже Луизе.

- Это не относиться к делу... – выпрямился он за столиком.

- Ты любил её, да? – тут же переспросила она, с какой-то завистью в голосе, - ну, не так, как... Я имею в виду – по-настоящему?..

- «Что она знает?.. По-настоящему...» – подумал он про себя. – «Сладкоежка...» – ухмыльнулся недовольно.

А вслух сказал:

- Я не хочу, чтобы этого кто-то касался.

- Понятно... Значит, серьёзно, да?

- Серьёзно...

- Она тебя бросила, да?

- Нет. Я не знаю... Они просто уехали...

- Она не звала тебя, нет? С собой!

Он снова усмехнулся. Почесал нос, опустил голову, упёрся локтями в колени.

- Звала.

- И ты не поехал? – округлила она глаза.

- У меня же нет... Графского титла... – сморщился он иронично, взглянув на неё.

- У моего папы тоже не было. Это меня мама наградила.

- У тебя хороший отец...

- А мама?

- Пора спать... – взглянул он на закат, поняв, что разговор зашёл слишком далеко.

- Ясно... – приподнялась она, - ты знаешь больше, чем Лаура.

- Я знаю то, что касается моей работы, - поднялся он со стульчика.

- Ладно, - встала она следом, - завтра утром мы выходим в море! – сказала холодно и требовательно, схватив в горсть халат.

Быстро спустилась по трапу и со стуком пробежала по доскам причала. В одной из комнат через минуту вспыхнул свет. С раздвоенным чувством он стал убирать с палубы. Почти стемнело. Над заливом багровым глянцем разлилась заря, подсвечивая воду. Уезжали с берега машины. Постепенно пропал дневной шум. Прибавилось огней у горизонта. С минуту он стоял и любовался морем. Он любил на него смотреть. Море успокаивало. Перед тем, как проверить якорные канаты и лечь спать, нужно было выбросить стеклянную бутыль и другой мусор в бак, стоящий за домиком. Бесшумно вступая, он сошёл с причала. Так же тихо опустил всё в бак и смотря на догорающую зарю, направился к яхте.

- Андре... – услышал он за спиной.

Повернулся. Косая полоса света из открытой двери и её голова.

- Андре!.. Поговорим немного... Не спится...

- Поздно уже... – не двинулся он с места.

- А как её звали?

Он вздохнул.

- Катрин...

- Да!? – почему-то обрадовалась она, - мою знакомую в России тоже зовут Катрин!

Он улыбнулся.

- Андре! Я лягу... Побудь немного... Постой, потом пойдёшь... Я тебя хочу ещё спросить...

- Немного... – сдался он, понимая что идёт на уступки своим принципам.

- Хорошо! – кажется улыбнулась она, закрыв сразу дверь.

Клин света сразу исчез, стало совсем темно. С непонятным чувством тревоги, он зашёл в дом. Луиза лежала в углу на кокой-то кровати, заваленной одеждой, укрывшись сверху пледом. На стене не ярко горел светильник.

Он встал у двери, привалившись к стене. Её лицо было в тени, локоть упёрт в подушку, волосы распущены.

- Скажи, ты не женился до сих пор из-за неё, потому что любил? Не можешь забыть?

- И это тоже... – не сразу ответил он.

За окном полоснул свет. У домика остановилась машина. Андре прислушался.

- Кто-то подъехал...

- Запри дверь! – скомандовала она.

Двигатель заглох. Хлопнули двери.

- Это ваша машина. Это мадам!

- Нет... Как ты узнал?

- Мотор... – скупо ответил он.