Семинарист

– Это мне решать, что главное, а что нет, – строго сказал Святоша, приглашая рукой Семинариста присесть рядом с ним в соседнее кресло. – Так что с нашими деньгами?

– Разберусь, поверь, Святоша. Они могут квартиру продать, да и друзья не должны бросить, – уверенно ответил Семинарист, чтобы не было ни у кого сомнений в его правильных действиях.

– Ну что ж, пусть будет по-твоему. Но деньги на первом месте. Не выбьете деньги, свои отдашь, ты понял?– уже мягче спросил Святоша, протягивая ему стакан с соком.

– Да понял я, понял, – смущённо ответил Семинарист, отпивая глоток из высокого стакана.

В это время в комнату вошёл молодой человек и шёпотом что-то сказал главному. Тот нахмурился, резко встал, прошёлся по комнате, потом взглянул на всех присутствующих в комнате и тихо произнёс:

– У нас какие-то проблемы с грузом. Задерживается, говорят, – с явным недовольством произнёс главный, останавливая свой взгляд на Семинаристе.

Тот почувствовал неловкость, но ничего не смог ответить. Вместо этого он залпом допил сок и встал со своего кресла.

– Так что молчим, Семинарист, что с грузом? – более жёстко спросил главный, подходя вплотную к нему.

– Должно быть всё окей, шеф. Сейчас решим, – неуверенным голосом, но без боязни, ответил Семинарист.

– Ладно, верю. Как эта канитель с деньгами не во время. Завтра товар встречаем, а тут… Ты, Семинарист и там, и здесь нужен, а тут ещё эти, – с сожалением сказал главный, подходя к окну.

– Не переживайте, шеф. Всё решим, – бодрым голосом отрапортовал Семинарист, принимая строевую стойку, как в армии при виде командира.

– Молодец, оптимист ты наш. Наверное, таким и сдохнешь, – с улыбкой на устах произнёс Святоша, поворачиваясь к нему.

– Да лучше с молитвой, хоть какая-то надежда будет, – про себя, но чтобы все слышали, ответил Семинарист.

– На что надежда-то?

– Да так, старое вспомнил, вот и высказался.

– Ладно, все разошлись. С Богом! – напутствовал главный, перекрестив уходящих подчинённых каким-то странным крестом, похожим больше на полукруг с неровными очертаниями.

На том они и разошлись до утра.

Но Святоше было не до отдыха. Он вышел на улицу со своими любимыми собаками прогуляться во дворе дома, как всегда не один, и не только с собаками, но и обязательно с человеком из охраны, чтобы спокойней было и ему, и братве. Хотя он и не любил такое сопровождение, но со временем привык и уже не замечал охранника, а вот собаки для него были больше, чем друзья, но кем и чем, он толком не мог объяснить даже самому себе. Просто с ними он чувствовал себя моложе и свободней. Он не мог на них кричать и тем более бить. А вот людям доставалось и то, и другое. А ещё и третье, но как он считал, Бог его миловал, и убийств за ним не числилось. Он как-то умудрялся находить решения в своих делах так, что всё обходилось без крови, хотя и не всегда честно, но по всем воровским законам. Поэтому и называли его Святоша, но все думали, что это от хитрости, а не от доброго сердца. А он и сам не знал, почему у него так всё получалось.

Но сегодня его очень волновала история с долгом этого писателя и с товаром, который куда-то пропал, а это уже совсем плохо для всей компании. А ещё у него появились сомнения по поводу своего помощника Семинариста, которого он очень ценил. Он не мог понять, что именно беспокоило его в последнее время, но где-то внутри у него накопилось столько сомнений, что они не давали ему покоя ни днём, ни ночью.

Семинарист его ещё ни разу не подводил. Это истинная правда, не дающая поводов для сомнений. Вопросы он решал грамотно и так чётко, что подчищать за ним хвосты не было никакой надобности. При нём на значительное время прекратились разборки, стало как-то поспокойней, и не только его бригаде.

Сам Святоша стал жить даже комфортно и, как никогда, радоваться жизни. Но вот как раз это состояние его успокоенности и не давало ему покоя. А тут ещё проблемы с товаром и с этим историком. Может простить им долг и пусть живут с миром? Хорошая идея, но какая-то чужая, подумал Святоша и посмотрел на часы. Сейчас самое время принимать решения по всем вопросам, а то будет поздно, если всё отложить на потом.

С этими мыслями он остановился возле раскидистого дуба, который помнил ещё его родителей и не только их. Нахлынули воспоминания детства и рассказы матери о том, что её отец был священником, которого большевики расстреляли как врага народа. Даже вспомнились вечерние молитвы в родительском доме и его собственное венчание в местной церкви с любимой Надеждой. Неужели всё это было в этой жизни?..