Семиовражье часть 2. Крестовый поход начинается в полночь

Джакар посмотрел на попа – чего-то в нем не хватало. Вдруг он понял – не было того гигантского креста, который Базыч таскал, спилив с какой-то церквушки. Он со смехом спросил

- Базыч, слышь, а крест то у тебя где?

Тот и ухом не повел, опрокидывая в себя вторую бутылку, и только в перерывах между глотками скромно и смиренно ответил – Пропил.

- Так смотри, Базыч – вот тут у меня начальство твое связанное лежит – накажет тебя за пропитие церковного имущества. Мария Магдалина собственной персоной!

Базыч испуганно подавился водкой и, встав, посмотрел на Марию Магдалину.

- А с какой поры ты мне начальство выбираешь? Это вовсе не Мария Магдалина. Марию я в пьянственном бдении не раз зрел. Это кто угодно, но не она.

Поп схватил визжащую Шиншиллу и посадил ее себе на колени.

- Давай, золотце, причащу тебя святой водицей. – И набулькал ей полный стакан водки, что-то шепча на ухо. На мнимую Марию он более никакого внимания не обращал. Та злобно смотрела на попа и Джакара, а Джакар на нее.

- И так, как тебя зовут?

Девушка ответила со злобой – Спустись вниз, там тебя ждут. Если бы не они, ты давно был бы покойником.

Джакар вопросительно посмотрел на Базыча – Ты один пришел или с кем?

-С кем. Там внизу тебя ждут. Иди, не бойся – врагов здесь нет.

Джакар схватил свой автомат – рожок был пуст – салют вобрал в себя все запасы патронов. Но в подствольнике была граната – Джакар решил ограничиться ей и, взяв автомат, вышел в коридор. На лестнице было темно, отовсюду раздавались пьяные вопли – проводники вовсю развлекались со шлюхами, а внизу, в баре ярко горел огонь.

Джакар, скрипя половицами, спустился вниз.

Заговор обреченных.

За столом сидели, тихо перекидываясь словами несколько человек. Джакар подошел к ним и кашлянул, желая привлечь их внимание. Сидящий спиной к нему человек обернулся и Джакар узнал Аргонского Радетеля. Он был суров и мрачен, в его глазах больше не светился сумасшедший огонь, осанка выпрямилась, и все его жесты выражали лишь власть и превосходство. Он молча указал Джакару на стул и тот сел, осматриваясь.

Вокруг стола, исключая его и Аргонского Радетеля сидело трое. Все были разные, роднила их лишь то чувство власти и превосходства, которое сразу бросается в глаза.

Аргонский радетель указал пальцем на Джакара и сказал громко, чтобы слышали все – Вот это и есть тот самый агент Звенты-Свентаны. Вы ведь с ним хотели побеседовать?

Все промолчали, только сидевший справа от Аргонца покивал головой. Радетель Аргонии представил его Джакару – Это Радетель Канефлянского мира, ныне безработный, как и я, а это радетели Бумиэльца и Балии тоже в полном апшиде. Как ты уже знаешь – в Шебрании остался только один радетель – Звента-Свентана и мы собрались здесь только для того, чтобы вернуть все на свои места.

Радетель стряхнул пепел с окурка и посмотрел на дверь, сидящие с ним повторили его взгляд и Джакар понял – они ждут кого-то. Джакар решил прикинутся дурачком, чтобы разболтать бывших громовержцев шебранского мира

- А что – это правда, что вы, радетели управляете нами?

Канефлянин посмотрел на него с удивлением. – А ты можешь жить без мифа? Убери все цацки, связанные с высокими идеями, с благородными, патриотическими пацифистскими и милитаристскими, партийными и религиозными, гражданскими и анархистскими. Все они миф – полнейший блеф, высосанный вот из этого пальца – радетель показал Джакару указательный палец с грязным ногтем. – Они ничто – в материальном мире их не существует. Но без них – вы дикое стадо. Без этих идей вам не нужна наука, не нужно искусство, вам ничего уже не нужно. Вы становитесь стадом, дико совокупляющимся друг с другом, пьющим спирт, колющим в свои вены наркотик, жрущим и отправляющим свои физиологические потребности, стадом страдающим от своей неполноценности, без цели в жизни, без будущего и прошлого, рождающимся и умирающим, не оставляя никакой памяти о себе. Без нас вы никто. А мы не правим вами – мы даем вам идеи, заставляем вас жить как люди, а не как скоты, мы скорее врачи, чем правители – и не наша вина, что все чаще мы пользуемся хирургическими мерами.

Джакар внимательно выслушал канефлянина, свежесвергнутого, и еще находящегося явно не в себе и ответил – А Звента-Свентана, какие идеи она несет в мир?