– Почему без формы? – спросил тренер. Сон вздрогнул. Он сидел за партой, листал каталог – и, страшно признаться – искал саженцы. Саженцы и кошку – если там, в камышах жила крыса, вероятно, кошка должна решить этот вопрос. И все это увлекло его настолько, что он не заметил, как вошел тренер по фехтованию. Тренер отличался от Астры настолько, насколько стекляшки отличались от обыкновенного солнца. Был он быстрый, стремительный и злой, а выражение лица – словно только что на спор съел лимон и закусил его луковицей. Кстати, если его превратить в кошку и долго не кормить, то один вопрос будет решен.
– Что это? – он взглянул на планшет. Сон сглотнул, быстро убрав его в портфель.
– На моем уроке вы обязаны думать только о моем уроке. – произнес он, словно пощечину дал. – А если будете думать о чем-то другом – я сразу увижу. И конечно, присутствовать вы обязаны в форме. Отсутствие формы не только грубейшее нарушение законов города, но и неуважение к труду множества ученых, которые трудятся над разработкой нашей рабочей формы.
– И если вы, учащийся Сон-Трава, ещё раз без неё появитесь… – он развернулся, посмотрев на класс так, словно там сидело человек тридцать, а не двое. – Я сообщу об этом совету. От совета ничего хорошего не ждите. Его высочество лишает привилегий, титулов и вышвыривает нерадивцев одной только подписью. Головы нынче летят во все стороны. А пока что – вам придется пробежать марафонскую дистанцию.
От него шел холод. Почти ощутимый. И ещё металлический запах. Кто сказал, что у металла нет запаха? Есть и ещё какой. Подержись за поручень в троллейбусе полчаса – вот вам и запах.
Повторять два раза тренер точно не собирался, и уж тем более – терпеть любое непослушание. У Сона мгновенно испортилось настроение. Он сразу захотел этику. И наукознание. И что там… Что там ещё Астра преподавал?
Тренер вел урок так, словно это было какой-то его неприятной обязанностью. Которую он, почему-то был обязан исполнять, и при том – максимально тщательно. И как можно таких бездушных вообще подпускать к образованию?
– Вставайте же! – раздраженно сказал он. Сон испуганно вскочил. Он осмотрел его с ног до головы. – Вижу, с физической формой у вас отвратительно. Даже тренировочный меч вряд ли поднимете, про табельный я уже и молчу. Даже не чистокровный имперец. Зачем вы вообще здесь находитесь? Как здесь оказались? – он всплеснул руками, – Это похоже на какое-то недоразумение.
Сон хотел провалиться сквозь землю. У него появилось до боли знакомое желание выбежать за дверь. И бежать и бежать.
– Учебник с собой? Домашнее задание сделали?
– Значит так. – произнес он презрительно. – Каждое утро будете пробегать по три километра. Придется вам вставать часов в шесть. Хорошая разминка, приучает к дисциплине. Учащаяся Подснежник вас проконтролирует. Сегодняшний урок будем считать досадным недоразумением. – он взглянул на часы. – Может быть и к лучшему. Так… Первая, вторая и третья глава общей спортивной теории вы должны знать наизусть к следующему к завтрашнему дню. А теперь – все желающие могут покинуть аудиторию.
Снежинка, конечно, вскочила и кинулась за ним. Но он мотнул головой и постарался быстро уйти от неё как можно дальше – почти перешел на бег. Она не стала догонять. Сердце колотилось. Он был подавлен и зол. Он заперся в туалете, тщательно умылся, стараясь не разреветься.
– В кошку. – написал Сон.
– Ты хочешь превратить его в кошку? – отписался Астра.
– Ну да, а почему нет?
Урок по русскому языку проходил в классической форме – они сидели в сети. На форумах. Ещё редактировали энциклопедические статьи. Если хотели. Общались в чатах – пока только друг с дружкой, потому что он ещё других друзей не нашел. Только вот отправить сообщение никто из них не мог, до тех пор, пока оно – сообщение – не будет правильным и без сленга – до малейшей запятой, до малейшей погрешности.
Постепенно учишься быть перманентно грамотным. А так как общаться со старшиками интереснее, то приходиться за ними тянуться. Да ещё можно было немного заработать, ведя какой-нибудь форум. Научный, например. Или строительный. Провайдеры с охотой брали на работу школьников по программе изучения русского языка. Они сидели в сети даже сверх учебной программы. И писали тексты. Но с ещё большей охотой брали по программе изучения японского и китайского. Там совсем другие суммы крутились. Можно было за месяц рублей 30 сделать. Правда, по сравнению с его стипендией выходило не так уж много. Но если учесть, что обязательное время, отведенное на занятие по русскому ещё и денег приносило – то выходило, в общем неплохо.