Семицвет: молодость богов. Часть 2

Интересно – магазины игрушек во время мобилизации не закрывают?

Магазин игрушек был закрыт на обед. Сто лет в магазинах обедов не видел! Но оставалось всего минут пятнадцать до открытия и он сел на скамейку. Охотница спрыгнула на руки, посидела немного и пошла побродить по незнакомым кустам.

Сначала Сон дергался и периодически её звал, правда на Охотницу она не откликалась, а имени он ей так и не придумал. Но зато она возвращалась на звук его голоса. Приходила, бродила вокруг скамейки и снова уходила в кусты.

За деревьями раздался гул. Закрывалась одна из арен. Небо по-прежнему было разделено на черную и синюю половины. Подул легкий ветер. Охотница выскочила из кустов, устроилась к нему на руки и заснула. Сон закрыл глаза и тоже ненадолго провалился в сон.

Арена закрывалась тяжело – долго гудела, позвякивала, иногда скрипела как старые рельсы, Он просыпался – открыва глаза и снова закрывал, пока, с опозданием минут на десять не пришла продавщица. Она была беременна – не то чтобы уже самый поздник срок, но заметно.

Долго извинялась, потом искала ключи. Потом вспомнила, что не зепирала дверь и открыла. На ней было ситцевое платье и наспех надетая ветровка. Зайдя в магазин она села в глубокое кресло, сняла ветровку и накрылась. Запахло каким-то домашним супом и чем-то мясным.

Сон взял тележку и Охотница гордо заскочила на верхнюю полочку – куда обычно детей сажают. Подогнула под себя передние лапы – как обычно любит на форточке сидеть и стала осматривать магазин так, словно это были её личные владения.

Вообще-то Сон знал где стоит медведь, Снежинка показывала его фотку – спрашивала совета между медведем и зйцем. Но Сон только пожал плечами. Синий заяц, розовый медведь… Какая разница? Зато можно было с важным видом прогуляться по магазину, порассматривать баночки с детским питанием – очень вкусным, кстати, можно взять себе домой несколько… Телятину с яблочным пюре, например, или фрикадельки из утки с фенхелем. А нифига себе дети питаются – как в ресторане!

Он кинул медведя в тележку и прошел к кассе. Продавщица спала, прикрывшись ветровкой. Он достал из кошелька деньги, тихо отсчитал нужную сумму и оставил на кассе. Ничего, ещё потом позвонит чек попросит… И тихо, пшикнув на Охотницу покинул это сонное место.

Город уснул, как перед грозой. Сон машинально оглядывался на шелестящие деревья – было так тихо, что ему казалось, будто он в привратнике, а за углом пучеглазая тварь, желающая его уничтожить.

Вся посадачная полоса у больницы была свободна. Обычно тут флаеров штук двенадцать было. Стояли себе – красивенькие, новенькие блестящие кареты скорой помощи с алыми крестами и проблесковыми маяками… А теперь пусто.

Он взял в охапку медведя и вошел. Дверь была открыта. Наверное все в центре… Даже администратора у входа не было. Только за стойкой сидела старая толстая тетка. Обычно она всегда там сидела. Сидела и заведовала какими-то картонными карточками которых у неё было аж целых два шкафа!

Перебирала, рассматривала, приподнимала очки, поглядывала сверху на всех, кто проходил мимо, изредка встапвала налить чашку чая, но затем снова возвращалась к своим карточкам. И все её побаивались. Даже директор больницы наверняка побаивался.

Краем глаза – симестив бровь на четверть сантиметра – она взглянула на него.